Зато комнату раньше явно использовали рабочие. Хоть и почти всё разрушено – стальные шкафы местами, без шуток, впрессованы в стены вместе с содержимым, будто мастодонт приложился, и выглядят, как монетка из-под поезда, – зато есть чем поживиться.
В новой порции самоиронии проскочило: «Надеюсь, рёв принадлежит чему-то меньших размеров».
Нашёл сапоги, переобуваюсь сразу же, не до носков, хрен с ним, с грибком. Штаны и в хлам разорванную, но всё же тёплую куртку. Всё лучше, чем тонкий врачебный халат, мы ж не в лырчике, а в ужастике.
«О да!» – хочется орать от восторга, а потому прикрываю себе рот.
А это просто счастье человека в моём положении, внезапно нашедшего пожарный топор в неплохом состоянии. В последний момент заметил торчащую из кучи камней рукоять, но когда вытащил, случайно осыпались булыжники, один из которых, дался обо что-то звонкое. От страха нутро свело, сердце забилось и руки затряслись. Подметил: когда начинаю нервничать, самочувствие резко ухудшается. А ещё моментально прошибает пот.
Не думая, бросаюсь к дыре в стене, прикидываю разбег, чтоб попасть на крону, и сигаю вниз. Пока падал, от выброса адреналина активизировалась память.
Приземлился больно, трижды приложившись о сучья, один из ударов – головой. Зелёная полоска на левой руке заморгала:
97 %
Поднимаюсь, чуть отряхиваюсь – и как с гуся вода. Ничто в сравнении с той же головной болью.
Сидя на корточках под деревом в кустах, пытаюсь принять всё то, что вспомнил только что, стираю с левой щеки скупую слезу и решаю так: следует двигаться дальше, оставив прошлое в прошлом. Но всё равно, обстановка теперь угнетает намного больше. Зато в лесной посадке чувствую себя безопасней, чем в ебучей лаборатории.
Состояние спокойствия продлилось недолго. Нагнал рёв, ориентировочно оттуда же, откуда я недавно свалил. Вывод напросился сам собой: виной тому мой косяк с шумом. Ещё хуже стало от того, что вспомнил, кто оставил мне все эти внушительные шрамы.
На этой ноте ломанулся утекать в лес максимально широким шагом и не оглядываясь, через чащу, по мере продвижения превращающуюся из обычного леса в токсичный: флора перестала походить на Земную.
Пятки сверкают, топор нисколько не мешается, вес даже не ощущается, хоть и держу я его в одной руке. И вообще, кажется, бегу и двигаюсь не так, как обычно, чувствуя себя гораздо сильнее, чем когда-либо раньше. И это при условии, что физически сильно истощён.
Минут через пятнадцать, запыхавшись, включаю разум и понимаю, что окончательно заблудился, останавливаюсь, сразу обессиленно падаю на задницу. Спиной опираюсь на толстый шершавый ствол.
Кора на дереве местами светится зелёным, по виду смола, но воняет фосфором. Ну, хоть не ядовитая – на первый взгляд.
Залип, уставившись на топор, и тут в глазах резко зарябило, к тому же помехи сопроводил очередной приступ. В этот раз боль проявилась в районе груди, так сковав, что одновременно и в пятки, и в голову отдало.
Прямо на моих глазах возле