Сегодня впервые за последние дни он ест действительно с аппетитом. Мне дорого на это смотреть, а еще замечать, что на его лицо постепенно возвращается прежний здоровый оттенок.
Отпив из стакана всего глоток, мужчина ставит его обратно.
– Ит кеш лэ?
– Асуи, – отвечаю я, даже не сомневаясь, что речь об этом. – Вкусно, правда?
Пока я с удовольствием допиваю компот из своего стакана, Тео все еще сомневается в чем-то. А мне вдруг становится так обидно, ведь сомневается он прежде всего во мне и моих способностях. Но разве не я была рядом все эти дни, и заботилась о нем?
Всего одна эмоция, скользнувшая на лицо, один случайный взгляд, и этот здоровяк, которого совсем недавно я называла бесчувственным чурбаном, считал меня, будто раскрытую книгу.
– Мейди… – звучит тихо, но как-то слишком откровенно с этими хрипловатыми нотами в голосе. Мужская ладонь бережно касается моей, он показательно допивает остатки компота из своей чашки и улыбается.
Тео улыбается! Нет, его губы не просто сдвинулись с места, он оголяет ровные белоснежные зубы в улыбке, а в уголках его глаз показываются самые настоящие лучики-морщинки, потому что они тоже улыбаются. С ума сойти!
После ужина приходит время обработать рану.
– Ложись, – киваю в сторону кровати. – Сейчас все принесу.
Тогда со мной и начинает происходить что-то очень странное. Уже привычно я толку лишайник в ступке, подливая туда воду до нужной консистенции, только это простое действие и хлюпающие звуки вызывают у меня совершенно новые ощущения и ассоциации.
Набухшие соски проступают сквозь ткань эластичного лифчика и футболки, в то время как внизу живота, щекоча и будоража, скручивается тугая спираль.
«С чего бы это?» – не понимаю я и мотаю головой, прогоняя наваждение. – «От нехватки сна, от чего же еще», – отвечает внутренний голос, и я на этом успокаиваюсь.
Собрав все необходимое, приступаю к перевязке. Тео стянул футболку и в одних штанах полулежа ожидает в кровати. Я присаживаюсь рядом на самый край. Внешний вид раны меня уже не пугает, затягивается она не по дням, а по часам. Пугает другое – у меня начинает двоиться в глазах, а еще, стоит коснуться кончиками пальцев мужского подтянутого живота, во мне пробуждаются совершенно незнакомые чувства, которые буквально накрывают с головой.
Я тону в них. Мне хочется трогать его снова и снова, скользить ладонями по загорелой коже, склониться ниже, вдыхая его запах с нотами дождя и хвои, который сейчас особенно яркий и до одури приятный.
Я не отказываю себе в этом удовольствии, не задаюсь лишними вопросами. Наваждение, с которым я столкнулась, сильнее меня. Это какой-то другой уровень восприятия. Разум отключается, он просто бессилен, потому что на первый план выходят более значимые, заложенные в нас с рождения первобытные инстинкты.
– Мейди… – шепчет Тео, зарываясь пальцами в моих волосах, и все больше притягивает к себе.
Черные зрачки вытесняют радужку, сияя будто от