Неважно, какая по счету сигарета исчезала в моей руке. Горький дым заполнял легкие, вытесняя тревожные мысли. Я сидел на крыше, упираясь спиной в бетонную стену и пялился на горизонт.
Шея затекла. Прав Светлов, тянуть и откладывать больше нельзя. Но, черт подери, добровольно под скальпель я лягу только полутрупом.
Очередная затяжка. Недокуренная сигарета исчезла в мусорном ведре. А рука сжалась на горлышке бутылки.
Отголоски боли настойчиво тормошили мозг. Понимал, совсем скоро меня накроет.
– Чертова башка! – сплюнул я прежде, чем сделать пару глотков алкоголя.
Тело постепенно расслаблялось, но мысли не отпускали.
Нужно решить вопрос с Исаевым и Дубом. Хорошо, что пацан выкарабкается. Это радовало.
Взгляд скользнул по воротам сервиса. Нахмурился. И чего девчонка забыла здесь?
К чертям! Спать! Не хотелось сталкиваться с трясущейся от страха бабой, у которой, очевидно, поставлена цель доконать меня раньше, чем это сделает болезнь.
Мой дом – моя крепость. И мне не нравились незваные гости. Вот и сейчас, оказавшись в квартире, поставил бутылку в шкаф, а сам поплелся в спальню.
– Здравствуйте! – тихий голос прошиб слух, я поморщился, желая, чтобы девчонка свалила за порог и не возвращалась ближайшие миллион лет.
– Проваливай! – выдохнул я, стягивая футболку через голову.
– Я хотела поговорить насчет лечения брата! – не унималась сестра Феликса. – Вы заплатили огромные деньги. Я вам очень благодарна, но, понимаете, я не смогу быстро вернуть их.
– Ты глухая?! – рявкнул я, чувствуя приближение головной боли. – Исчезни!
Глава 11
Мужчина смотрел на меня так, словно я была самым омерзительным существом на всей планете. Даже не существом, а предметом. Пылью или куском грязи, прилипшей к подошве его дорогого ботинка.
Мне хотелось швырнуть в него что-то неимоверно тяжелое. Я даже не вспомнила о причине, которая привела меня в этот дом. Мне захотелось одного – сбить спесь с этого высокомерного кретина. И рука уже непроизвольно дернулась в сторону кухонного стола, на котором стояла тяжелая на вид, металлическая пепельница.
«Господи, что ты творишь, Дарина?!» – кричала моя совесть. И рука дрогнула, превращаясь в кулак. А взгляд задержался на темных кругах под глазами Мэта, на сжатом в одну линию рте, на глубоких морщинах, рассекающих лоб.
Пришло осознание, что этот человек страдает от боли. И словно подтверждая мою догадку, мужчина пошатнулся, хватаясь рукой за стену.
Но крепкая ладонь нашарила только пустоту. И Фуллер с тихим то ли рычанием, то ли стоном, свалился на пол.
Я всего секунду мешкала. Не знала, убежать или проверить пульс на шее Мэта.
А потом стремительно рванула