– Снимай, – плюнула она, смотря на мою одежду, – сейчас же.
Мой взгляд упал на работающих матросов, прежде чем я отвернулась к носу корабля и стянула через голову рубашку. Калла села на корточки позади меня, натерла обрезок ткани о кусок мыла и принялась окунать его в ведро, пока не появилась пена. Она с раздражением протянула мне ткань, которую я взяла в руки и начала смывать с себя пот, не обращая внимания на членов экипажа. Вода, стекающая по моей коже на палубу, порозовела от засохшей крови.
Прикосновения к коже оживили воспоминания о Уэсте в его каюте, о весе его теплого тела на мне. Глаза снова обожгли слезы, я втянула носом воздух в попытке осушить их и отодвинуть подальше воспоминания, пока они совсем не захлестнули меня. Запах утра, когда я проснулась в его кровати. Его лицо в сером свете, его дыхание на моей коже.
Я потянулась рукой к ямочке у основания ключицы, вспомнив о кольце, которое я выторговала в комиссионной лавке. Его кольце.
Оно пропало.
Уэст проснулся в каюте один. Наверное, он стоял в ожидании на носу корабля, всматриваясь в гавань, а когда я не появилась, он мог отправиться в Дерн.
Не знаю, видел ли кто-нибудь, как меня тащили на «Луну». А если и видели, то вряд ли расскажут. Уэст мог решить, что я передумала. Заплатила за переправу до Сероса какому-нибудь торговцу в порту. Но если и так, то я забрала бы часть из вырученных денег, логически размышляла я, пытаясь отогнать всевозможные идеи, кроме одной, в которую я хотела верить.
Что Уэст отправится на мои поиски. Что он приплывет за мной.
А если он приплывает, то случится что-то похуже. Я видела и скрытую сторону рулевого «Мэриголд», в ней таилась тьма, полная огня и копоти.
Ты его не знаешь.
Во мне эхом отозвались слова, сказанные Сейнтом в таверне.
Возможно, Уэст и команда «Мэриголд» разорвут все связи с Сейнтом и со мной. Отправятся в свой собственный путь. Возможно, я не знала Уэста. Не слишком хорошо.
Но отца-то я знала. И прекрасно понимала, какие игры он затеял.
Я отмывала себя все сильнее, соленая вода щипала кожу, и, закончив, увидела Каллу с парой новых брюк. Натянув их на себя, я завязала тесемки на талии, чтобы брюки не спали с бедер, и Калла бросила в меня чистую рубашку.
Когда я завязала волосы в узел, она окинула меня взглядом и, удовлетворившись, развернулась к проходу под квартердеком. Она подождала меня и поспешила мимо Клова в каюту рулевого. Я замешкала, когда остановилась в его тени и, подняв взгляд, посмотрела на него из-под ресниц. Последняя капля сомнения в том, что это был он, испарилась, и я всмотрелась в его обгоревшее на солнце лицо. На языке вертелся ураган всего, что я желала ему высказать, и я проглотила отчаянное желание закричать.
Губы Клова поджались под усами, прежде чем он открыл лежащий на столе бортовой журнал и провел огрубелым пальцем по странице. Вдруг он был так же удивлен видеть меня, как и я его? Вдруг Зола втянул нас обоих