– Давай сюда свой плащ, дружочек. Здесь он тебе не понадобится. – Внезапно старушка оказывается у вас за спиной, ловко расстегивает плащ и вешает его на чугунный крюк рядом с дверью. – Не бросишь еще одно бревно в огонь? – просит она, указывая на огромный очаг, который занимает всю правую стену хижины. – Время почти пришло, – сообщает она, направляясь к полкам, уставленным банками, в темной глубине хижины. – Мне нужно подготовиться.
Она исчезает в темноте, вы ее больше не видите. Однако стук и звон переставляемых банок напоминает вам, что она не исчезла насовсем.
Вы подходите к очагу и берете тяжелое полено. Очень большой котел висит над огнем на почерневшей цепи. Вы заглядываете в него и неуверенно нюхаете. Ваш нос наполняется отвратительным запахом. Вы отшатываетесь, у вас слезятся глаза, течет из носа, вы не можете перестать чихать.
– Я просила положить полено в огонь, – окликает вас старуха из глубины однокомнатной хижины, – а не совать нос куда не положено.
Вы чихаете в последний раз, у вас горят щеки от напряжения и неловкости, и бросаете полено в огонь. Языки пламени разгораются, жадно поглощая древесину, и содержимое котла лихорадочно булькает. В комнате становится теплее.
– Ага! – за торжествующим криком следуют решительные шаги старухи, которая направляется к котлу – и к вам. – Вот оно! – Она помахивает пучком зелени. Подойдя к окну, она смотрит наверх, на звезды, останавливается на пару ударов сердца, а потом со скоростью лисицы кидает травы в котел. Желтый дым поднимается над котлом, а за ним – громкое бульканье.
– Теперь нам остается только ждать, дружочек, – говорит старуха, потирая руки. – Ну-ка помоги мне. – Она сует вам в руки большой ворох небеленого хлопка. На ощупь он мягкий, и вы шатаетесь под большим количеством ткани. Делаете шаг назад – и спотыкаетесь о низкий и твердый предмет, хотя уверены, что всего несколько мгновений назад его тут не было. Пол уходит из-под ног, и вы громко шлепаетесь на зад. Хлопковая ткань выскальзывает из рук и ложится на пол вокруг вас. Вы ощущаете на руке теплое влажное нажатие. Вы удивленно отдергиваете руку и отодвигаете ткань. На вас смотрят мягкие карие глаза с узкой пухлой морды белой свиньи.
– Пеппер, Пеппер! – старуха наклоняется и чешет ее за ухом. Если бы вы могли в это поверить, то поклялись бы, что ее рука погрузилась в свинью. Вы качаете головой. Очевидно, что падение спутало вам мысли. Вы смеетесь над собой, чешете Пеппер за другим ухом и собираете ткань.
– Не обращай на нее внимания, – говорит старуха, вручая вам еще больше ткани. – Иногда она попадается под ноги, но вообще она милая. Тебя не обидит! – Тут она подмигивает, синие как лед глаза проказливо мерцают. Похлопав по большому, грубо обтесанному столу, она говорит: – Стели это сюда, дружочек.
Сама она ныряет в глубину хижины, оставляя вас самостоятельно справляться с тканью, а теплый мокрый нос Пеппер прижимается к вашим ногам сзади.
Следующие несколько