– Что ж, хотя бы позволь Триппу составить для тебя брачный контракт.
Приносят еду, и, пока официант расставляет тарелки, Беа лишь сверлит Бланш взглядом. Дождавшись ухода официанта, она придвигается, чтобы прошипеть:
– Ну спасибо. Очень по-дружески.
Бланш всплескивает руками, отчего серебряный браслет скользит вниз по ее тощему запястью.
– Что ты хочешь от меня услышать, Беа? Что я счастлива за тебя? Что я считаю отличной идеей выйти замуж за очень сексуального парня, который недавно подошел к тебе на пляже?
– Все было не совсем так, – возражает Беа, кладет салфетку на колени и оглядывается.
Они стараются говорить тихо, но Беа все равно кажется, что здесь вот-вот разыграется сцена из сериала «Настоящие домохозяйки Бирмингема», а ей бы ужасно этого не хотелось. И прежней Бланш этого бы тоже не хотелось, но кто знает, чего ожидать от этой новой Бланш – слишком худой, слишком пьяной, слишком белокурой?
– Ты не понимаешь, – настаивает Бланш. И вот теперь женщина за соседним столиком смотрит на них, слегка приподняв брови. – Теперь ты богата, Беа. И не просто, типа, обеспечена, как многие другие люди, ты не преуспевающий адвокат или врач. Ты на пути к тому, чтобы получить Все Чертовы Деньги Мира, и твой парень это знает.
– И поэтому он заинтересовался мной, так? – Беа чувствует, как ее лицо пылает, хотя все остальное тело остается холодным. – Потому что я богата. Что, кстати, тоже тебя бесит. Очевидно, тебе больше нравилось со мной дружить, когда я была каким-то… каким-то дурацким объектом благотворительности для тебя.
Бланш в ответ усмехается и откидывается назад с такой силой, что стенка кабинки дребезжит.
– Ладно, как скажешь. Я просто переживаю за тебя и хотела напомнить, что нельзя так сильно привязываться к первому встречному, но, судя по твоей реакции, вижу, что зря сотрясаю воздух.
Беа уже дрожит, кусок не лезет ей в горло, она отодвигает тарелку и берет стакан. Лед растаял, «маргарита» стала соленой, кислой и слишком крепкой, но Беа все равно допивает коктейль.
– Я просто хочу, чтобы ты была осторожней, – говорит Бланш, и выражение ее лица смягчается. – Ты его почти не знаешь. Сколько вы вместе? Месяц?
– Три месяца, – отвечает Беа. – И я знаю все, что необходимо. Я знаю, что он любит меня, и я знаю, что люблю его.
– Точно. Потому что ничего, кроме любви, безусловно, не имеет значения. – Бланш морщится.
– Я понимаю, что у тебя сейчас с Триппом не все гладко…
– Дело не в «гладкости», – возражает Бланш, изобразив пальцами в воздухе кавычки. – Просто брак – это гораздо больший труд, чем ты думаешь. – Затем она качает головой