– Двух студенток, которых зарезали и задушили, а их обезглавленные тела бросили в автомобиле на окраине леса в Кранборне.
– Обезглавленные? Почему я ничего не слышал? Как так вышло?
– Мы намеренно держим это в тайне от прессы. А информацию в системе обновили буквально только что. – Она произносит это негромко, почти про себя. Потом качает головой. – Это уже переходит все границы, Гриффин. Пожалуйста, остановись. Я не могу до бесконечности тебя прикрывать.
Смотрит на него. Он видит, что Кара буквально вне себя.
– Хорошо, Нат?
Гриффин кивает. Но тут же опять показывает на папку:
– Ты поймешь, что мы правы. И приглядись как следует к этому своему двойному убийству. Готов поспорить, что там та же схема.
– Но это ведь тоже произошло в ночь на вторник! И что ты хочешь сказать? Что этот тип весь вечер раскатывал по всему графству, убивая людей направо и налево, и никто ничего не заметил?
Гриффин умолкает и задумывается. Она права. Многовато для одного человека. Но все же…
Она постукивает пальцем по папке.
– И если эта схема настолько очевидна, то почему все это только сейчас выплыло? Почему ты раньше этого не заметил?
Это хороший вопрос, и Гриффин сам задавал его себе множество раз с того момента, как Джесс показала ему связь. Но он никогда не был фанатом телепрограмм про реальные преступления – когда в твоей работе и без того хватает смерти и разрушения, зачем искать их в свободное время? – и весь последний год его голова была настолько одурманена, что он даже едва вспоминал про необходимость поесть.
Гриффин припоминает замечания Алана на месте преступления. Может, они уже тоже просекли параллель и имитация Мэнсона теперь одна из их версий? Но они с Джесс пробыли там недостаточно долго, чтобы это выяснить.
Однако эту мысль он держит при себе. Вместо этого говорит:
– Множество разных региональных управлений полиции, различный почерк, отсутствие обмена информацией… Сама знаешь, как это бывает. Все настолько перегружены, настолько зациклены на деталях, что ни у кого нет времени отступить на шаг и немного подумать. – Смотрит на нее. – Просто пообещай мне, что прочтешь все это.
– Ладно, договорились. Но если я не соглашусь с тобой, ты остановишься?
Он крепко поджимает губы. Потом кивает.
Кара уже сдвигается вперед, к самому краю скамейки.
– И сходи проведай маму, очень прошу.
– Кара…
– Очень прошу. Я сделаю это для тебя только при одном условии: ты пойдешь и повидаешься с ней. Она волнуется за тебя. Скучает по тебе.
Гриффин делает глубокий вдох, чувствуя, что напрягся всем телом.
– Она вечно все забывает, – тихо произносит он. – И всегда спрашивает про Миа.
Кара поворачивается и мягко берет его за руку. Смотрит на него долгим взглядом, перебирая его пальцы.
– Я так сожалею насчет того… что произошло, – произносит она наконец. – Мне тоже от этого паршиво. А мама… Да, она забывает про детей, забывает про