Проницательный проверяющий ГРУ полковник, в будущем генерал-лейтенант, Михаил Абрамович Мильштейн, еще в июне 1944 года инспектировавший работу канадской резидентуры, дал резкую оценку «Кларку» – лейтенанту-шифровальщику Игорю Гузенко. Опытному полковнику, кстати, в 1930-х трудившемуся шифровальщиком, не пришлось даже напрягаться, чтобы понять: тот постоянно пьет. И до предела жаден, что при неблагоприятном стечении обстоятельств может обернуться бедой. В беседе с Мильштейном Гузенко чего-то боялся, а чего-то не понял из его ответов и проверяющий. Чувствовал полковник, что Гузенко неискренен, что он чего-то недоговаривает. И, вернувшись в Москву, сразу предложил отозвать из Канады опасного при такой работе парня.
В Оттаве приказ немного помурыжили. А затем резидент военной разведки полковник Николай Иванович Заботин добился его отмены. С Заботиным, наладившим отличную работу резидентуры и за два последних года награжденным орденами Боевого Красного Знамени и Отечественной войны I степени, спорить не стали.
Теперь не узнать, как складывались отношения между Ангеловым и Гузенко. У меня впечатление, что Павел Никитич видел людей насквозь.
В конце концов в августе 1945 года на личный шифр Заботину пришел твердый приказ нового начальника ГРУ генерал-лейтенанта Кузнецова: срок командировки Гузенко закончился, он срочно отзывается домой, замена готова.
Как говорится, ему о нем же: шифрограмму принял сам Гузенко. Он почему-то имел доступ и к шифру резидента. 5 сентября лейтенант Гузенко бежал, прихватив с собой больше сотни секретных документов. Он тотчас передал их канадцам вместе с шифрами и кодами. Хуже того, предатель был и криптографом. Зная принципы работы своих коллег, мог попытаться рассекретить и другие советские шифры.
А наши, как и всегда в подобных случаях, обратились с просьбой к канадскому правительству «задержать Гузенко и его супругу и без всякого суда передать их совпосольству для депортации в СССР». За первой нотой последовала вторая. В них утверждалось, что Гузенко украл при побеге деньги диппредставительства. Неужели ожидали получить иной ответ, чем «о месте пребывания Гузенко канадским властям ничего не известно»?
Сначала о том, почему побег Гузенко стал возможным.
Играя в 1970-е годы за сборную советского представительства в одной азиатской стране, я первое время удивлялся странной заботе о нашем высоченном нападающем. Молодого молчаливого парня привозили в спортзал в не по рангу классной машине. К нам в раздевалку его вводили двое здоровенных ребят, а сразу после игры они же его и уводили, не дав даже попить абджу – пивка после очередной победы.
Секрет раскрыл любитель спорта – шофер посла: «Ну, ты совсем. Это же шифровальщик. Не