Но тут необходимо немного отвлечься и вернуться на несколько месяцев назад. Одной из самых известных, но вместе с тем трагических частушек перестройки стала следующая:
Ускоренье – важный фактор,
Но не выдержал реактор,
И теперь наш мирный атом
Вся Европа кроет матом.
26 апреля 1986 года произошла авария на Чернобыльской АЭС. Она словно открыла череду катастроф огромного масштаба, равных которым прежде Советский Союз не знал. 31 августа 1986-го затонул пассажирский пароход «Адмирал Нахимов», погибли 423 человека. 7 августа 1987 года произошло столкновение грузового и пассажирского поездов в Ростовской области, погибли 106 человек. 4 июня 1988 года взорвались вагоны с взрывчаткой на железнодорожной станции Арзамас, погиб 91 человек и был причинен огромный материальный ущерб. 4 июня 1989 года взорвались пары газов, вытекавшие из трубопровода в Башкирии в тот момент, когда навстречу друг другу проходили два пассажирских поезда, погибли 575 человек. А самой крупной катастрофой, не техногенной, но природной, стало землетрясение в Армении 7 декабря 1988 года, унесшее жизни более 25 тысяч человек. Все эти трагические происшествия накладывали свой отпечаток на происходившее в стране, придавая перестройке зловеще-мрачный оттенок, впрочем, в народном творчестве они скорее осмыслялись в традициях черного юмора:
Утопили пароход,
Пропустили самолет.
Наркоманов развели,
СПИД в Россию завезли,
И какая-то (зве)зда
Сводит с рельсов поезда.
Однако именно Чернобыль остался в памяти населения бывшего СССР и всего мира, став символом перестроечных потерь. Кроме того, авария решающим образом повлияла на информационную политику властей, послужив одной из побудительных причин «гласности», ставшей такой же визитной карточкой перестройки, как «ускорение» и «демократизация» (резиновую палку у появившихся омоновцев прозвали «демократизатором»).
Советские люди узнали об аварии из вечернего выпуска теленовостей лишь 28 апреля. Из скупого сообщения трудно было сделать какие-либо выводы и осознать масштаб произошедшего. (Помню это по себе – в тот день я услышал в программе «Время» информацию об аварии на Чернобыльской АЭС, но не придал особого значения, хотя некоторая напряженность между строк ощущалась. А ведь наша семья проживала именно в том районе, где произошло выпадение радиоактивных осадков, и спустя несколько лет я даже получал какие-то выплаты как пострадавший.)
Но на Западе началась настоящая информационная истерия, печатались сенсационные сообщения о тысячах погибших. Чтобы отвечать на мировое давление о подлинных масштабах случившегося, Горбачев принял решение радикально изменить информационную политику. Отныне новости стали открываться сообщениями из чернобыльской зоны. С головотяпства проектировщиков и эксплуатантов реактора попытались сместить акцент на подвиг ликвидаторов, но общее впечатление все равно оставалось смазанным – именно в СССР с ядерной техникой произошла катастрофа с тяжелейшими последствиями.
Однако сам факт, что проблема не замалчивалась,