Девчушка протянула ей подарок, и Скарлетт едва не расплакалась. Какой милый ребенок!
– Спасибо. – Она зажала ключ в кулаке.
Снова сев в карету, Скарлетт еще раз посмотрела на полученный от ребенка подарок и обнаружила, что вместо ржавого металлического держит на ладони хрустальный ключ, переливающийся, как звездная пыль и колдовство.
10
К тому времени, как Телла подошла к пансиону, ноги ее дрожали от усталости, а зрение затуманилось. Перемещение между мирами истощило ее, она ощущала себя влажным лоскутом ткани, выжатым грубыми руками.
Телла не знала, сколько времени прошло, пока она отсутствовала. Судя по помятым праздничным плакатам и количеству усеявших улицы конфетных фантиков, ее не было несколько часов. Дети, которые раньше бегали с вертушками в форме солнца, теперь спали в объятиях усталых родителей, молодые девушки успели сменить простые платья на более изысканные, а на улицах появились новые торговцы. Празднества то затихали, то начинались снова в бесконечной круговерти, и казалось, ночь будет длиться вечно.
Телла сильно подвела Скарлетт, не вернувшись к оговоренному времени. Войдя в обшарпанный пансион, она невольно замедлила шаг, так как не хотела видеть разочарования на лице сестры. Она мучилась осознанием того, что не сдержала своего обещания, но отнюдь не жалела, что последовала за Легендо, ведь таким образом ей, наконец, удалось застать его врасплох и незаметно понаблюдать за ним. Вероятно, ей следовало бы отыскать его в реальной жизни несколько недель назад, но слишком нравились их встречи во сне, ведь в них он был близок к совершенству. Возможно, в том-то и заключалась проблема. В сновидениях Легендо представал именно в той ипостаси, в какой она хотела его видеть, – такого человека она полюбила, о таком пеклась, – в то время как в реальной жизни доверять ему было нельзя.
Телла приоткрыла дверь и медленно вошла в комнату, нагретую пойманным в ловушку солнечным светом.
– Скар… – нерешительно позвала она.
– Донателла… Это ты? – Вопрос был задан едва различимым шепотом и мог бы с тем же успехом прозвучать лишь у нее в голове, однако голос был безошибочно узнаваемым и знакомым, хотя за последние семь лет Телла слышала его лишь однажды.
Она вбежала в комнату матери и резко остановилась при виде сидящей на кровати Паломы.
Окружающий мир замер. Доносящиеся с улицы звуки фестиваля исчезли. И потертая обстановка пансиона тоже.
Легчайшее прикосновение губ к опущенным векам. Запертые шкатулки с драгоценностями. Вызывающий головокружение шепот. Флаконы с экзотическими духами. Сказки на ночь и улыбки при свете дня. Зачарованный смех. Колыбельные. Чашки фиалкового чая. Заговорщическое переглядывание.