Нил Сорский. Елена Романенко

которой напоили Распятого; трость, которой били Его по главе; кровь и вода, истекшие из пречистых ребер Спасителя; власы, исторгнутые из Его брады. Среди реликвий был и камень «доски», на которую положили снятое с креста тело Христа. Эта святыня в XIV–XV веках принадлежала монастырю Пантократора. В двух окошечках ковчега были помещены «ароматы», которыми помазали тело Христа перед погребением, и еще в одном хранился «камень гробный». Три реликвии были связаны с Пресвятой Богородицей: частицы от Ее ризы и от Ее честного гроба, а также камень яслей Спасителя.

      В ковчеге хранилась также частица крови Христовой, истекшей от иконы Распятия в городе Вирите (Бейруте). Об этом древнем чудотворном образе рассказывается в Деяниях Седьмого Вселенского Собора⁵².

      Для святынь, привезенных архиепископом Дионисием, на средства князя Дмитрия Константиновича изготовили роскошный ковчег, сохранившийся до наших дней⁵³. Он выполнен в виде равноконечного креста, квадратный центр которого обрамляют полукружия. В центре укреплен крестообразный ковчежец с частицей Истинного креста. По сторонам размещены 16 ковчежцев восьмилепестковой формы, закрытые слюдой. Мастера выполнили серебряный золоченый оклад в технике эмали, украсив его полосами сканного орнамента с перламутровыми плашками, жемчужинами, цветными камнями и стеклами. На поверхности оклада выгравированы евангельские события Страстной Недели, напоминанием о которых являются представленные в ковчеге реликвии: Вход Господень в Иерусалим, Возведение на крест, Распятие с предстоящими, Снятие со креста, Положение во гроб, Жены-мироносицы у гроба Господня. Завершают страстной цикл великие двунадесятые праздники: Сошествие во ад и Вознесение.

      Ковчег Страстей Христовых стал главной святыней московского княжеского дома. Не случайно он упоминается на первом месте в духовных грамотах князя Василия I Дмитриевича: «А благословляю сына своего, князя Василыя, страстьми болшими…»⁵⁴ В 1446 году, в ходе борьбы за московский стол, ковчег вместе с другой «святостью» и казной Василия II был захвачен мятежными князьями Дмитрием Шемякой и Иваном Можайским. Вопрос о его возврате особо оговаривался в «докончальной» и «перемирной» грамотах враждующих князей. «А что яз, князь Дмитрии Юриевич, и князь Иван Андреевич поимали есмя князя великого кресты и страсти Спасовы… и нам то все отдати брату своему стареишему, князю великому, поцеловав крест, как нас князь велики примет в любовь», – обещали мятежники Василию II в сентябре 1447 года⁵⁵. Однако в декабре святыни все еще оставались у них. В это время русское духовенство обратилось к Дмитрию Шемяке с призывом помириться с великим князем. Доказательством искренности его покаяния и добрых намерений должен был послужить возврат захваченной им «святости», а в особенности «Страстей Спасовых». В противном случае епископы грозили мятежнику отлучением от Церкви, проклятием и вечными муками: «А аще ли единаче в своем жестосердии