– Там перегородка подвижная. Фокусник нажимал на пружину, и она двигала перегородку, придавливая мышь, размазывая ее по стенке.
– Размазывая? – Сазонов повертел коробку в руках: точно, внутри – перегородка и пружина. И въевшийся в стенки невыхолощенный временем запах падали.
– Значит, по-вашему, полвека эту комнату не вскрывали, – повторил Симон.
– Может, и больше.
– Эта цирковая афиша сорок восьмого года.
Бригадир присвистнул: ишь ты, раритет.
– Что это за ящики? – спросил он.
– Это тоже цирковой реквизит. Здесь, в здании театра, когда-то цирк выступал. Потом он уехал дальше на гастроли. А часть реквизита с собой не взяли, оставили тут, в подсобных помещениях театра.
– Что-то не припомню я никакого цирка, – усмехнулся Сазонов.
– Вы в каком году родились?
– В шестьдесят втором.
– А эта афиша сорок восьмого. – Симон аккуратно свернул афишу в трубочку. – Слушай, бригадир, я хочу все это отсюда забрать, весь этот цирковой хлам.
– Да я не знаю, это же… это ж театральное имущество вроде как.
– Это просто свалка, – возразил Симон. – Сам же говорил: все брошено, все бесхозное.
– Говорить-то говорил, но уговору у нас с вами не было – забирать. Только осмотреть подвал.
– Уговор будет новый. Я плачу тебе четыреста баксов, ты сегодня находишь грузовик и двух грузчиков. И это все, – Симон кивнул на ящики, – вывозим отсюда ко мне.
– Прямо сейчас?
– Попозже, ночью. Я вернусь сюда с деньгами к одиннадцати. А ты подгонишь самосвал. Если кто будет интересоваться, скажешь – освобождаем подвал, вывозим мусор на свалку. Готовимся к ремонту фундамента.
– Заплатите четыре сотни? За что же так щедро?
– За работу, Сазонов. За арбайтен. Ведь это не то что руль крутить у тачки, так? – Симон посмотрел на бригадира.
И тот под этим взглядом стушевался. Наглый взгляд и вместе с тем пронзительный какой-то, словно принуждающий, наизнанку выворачивающий. И как понять это самое АРБАЙТЕН?!
– Договорились? – усмехнулся Симон.
– Ладно, что ж… цена хорошая… И тут правда лом один, никому не нужный. Но вам-то он зачем?
– Я коллекционирую старые вещи. Не антиквариат, просто ретро-вещи, – ответил Симон. – Может, когда с компаньоном ресторан откроем, для оформления зала пригодятся.
Сазонов глянул на него недоверчиво: ох темнит что-то гусь.
– Ладно. Значит, в одиннадцать здесь? Я машину-то найду. Но шоферу и ребятам, которые грузить, корячиться будут, тоже надо дать.
– С ними я расплачусь отдельно.
Сазонов пожал плечами: ишь ты какой сговорчивый. Прежде чем уйти из подвала, он сам осмотрел ящики. На душе вдруг стало как-то кисло, неспокойно. Эх, не влипнуть бы с этим гусем – что-то больно мягко стелет, дорого платит. Но баксов, падающих с неба на халяву, хотелось, ох как хотелось. И ящики с цирковым реквизитом ничего собой не представляли