раз, но когда я вломился в кабину, то сразу же понял обратное – точно было еще одно попадание, возможно боеприпасом поменьше, но кусок носа оторвало напрочь, накрыв сидевших людей осколками. Их буквально изрешетило. Специальных скафандров они обычно не носили, только штатные комбинезоны. Все же это десантныйэхоплан, а не штурмовик-истребитель и даже не ревун. Несмотря на то, что сомнений в гибели пилотов у меня не было, я все же решил проверить. И удивился: у Джордан еще был пульс!

      – Кагон, тут Джордан. Она в очень хреновом состоянии, но, кажется, жива, – доложился я,

      – Я помогу, – отозвался другой голос, и в кабину пробрался боец с отметкой креста с полумесяцем на предплечье. Это был общий на всю Конфедерацию знак врачей, причем не важно, в военных или гражданских частях.

      – Что с Эриком? – последовал вопрос по взводному каналу.

      – На нем нет скафандра, жизненные показатели не проверить, – осторожно ответил я, но тут медик, занимавшийся Джордан, покачал головой и ответил за меня:

      – Второй пилот готов.

      В эфире повисло молчание.

      – Товарищ сержант, разрешите обратиться, – решил я вернуться к главной для меня теме. Джонни. Ну и Линдси, черт бы её побрал.

      – Возьми с собой Огуста и Освальда. Они уже в порядке, – Пес понял, о чем я хотел его спросить. – Исследуйте местность вокруг корабля. Александр, Шлепа, вы со мной установите периметр. Действуем быстро!

      Когда я вернулся обратно, Огуст молча передал мне мой Блейд и кивнул. Я оставил этот жест без внимания.

      – Стой, боец, – окликнул меня Кагон. – Со сломанными пальцами много не навоюешь.

      – Да это ерунда, – хотел было я отмахнуться.

      – Давай сюда руку, – потребовал медик и сам взял меня за кисть. Отщелкнув клеммы на перчатке, медик накинул на мою руку биокомпрессор (такая штука в форме трубы с расширяющимся под форму любой конечности и даже целого тела соплом), что-то щелкнуло и меня пробила дрожь. Парочка дополнительных щелчков, хруст и приятное тепло расплылось по всей руке. Кажется, от чувства эйфории я улыбнулся.

      – Давай, – коротко сказал олеонец, убирая биокомпрессор с моей руки.

      Выбраться из упавшей машины было не совсем простым делом. Десантный люк заклинило, как и другие двери. Пришлось при помощи гиперусилителей разрывать обшивку там, куда пришлось основное попадание вражеского снаряда и выкарабкиваться наружу.

      Стоило мне вылезти, как автоматика моего костюма отключила ночное зрение. Стояло утро и, судя по всему, уже не раннее. Значит, мы провалялись достаточно долго в отключке. Может, Джонни и Линдси очнулись раньше и даже вступили в бой с тем, кто нас сбил? Почему нас до сих пор не окружили и не перебили в бессознательном состоянии? Сканеры и датчики не показывали ничего. Вокруг была тишина и полнейшее безжизненное ничто. АСБО все также показывало, что мой друг и несносная девчонка были в полном порядке. Попытавшись связаться с ними по личным каналам связи, в ответ я получил только тишину.

      Спрыгнув с эхоплана вниз, мы