Шпионские тайны одной лаборатории. Ольга Асташенкова

нужна, Виктор Петрович? – участливо спросила Лизавета, а несколько девушек тихонько хихикнули. – Ну, с прозрачками?

      Так девушки между собой называли полимеры, а разработчики против воли перенимали их словечки.

      – Нет, Лиз, пока не нужна, но зайди ко мне в перерыв. С обеда можешь опоздать, я с этим разберусь.

      И Виктор Петрович потащил своё больное тело обратно, стараясь не замечать тихих девичьих смешков. Они были ему неприятны. А вот Лизавете, казалось, совсем не досаждали.

      Виктору Петровичу уже не удавалось скрывать свою постоянную болезнь от коллег. Как только сборщицы могли думать, глядя на него, что их внезапный роман с Лизаветой продолжается?

      До перерыва Виктор Петрович успел реанимировать все высохшие прозрачки. Проконтролировав омность, он налил в них воду и аккуратно расправил пинцетом каждый образец, не порвав и не повредив ни один. Следующая поставка от ростовиков ожидалась не раньше чем через несколько месяцев, а сроки на проект поджимали, и главный разработчик решил начать исследование на загубленных структурах. А в перерыве заглянула Лизавета. Молодая, симпатичная, круглолицая – она, даже проводя по восемь часов в чистой зоне без свежего воздуха и дневного света, сохранила здоровый цвет лица и приветливую улыбку. Виктор Петрович закрыл жалюзи, отделявшие их от рабочего места сборщиц, и заблокировал дверь, чтобы другие девушки не могли увидеть, что происходит в лаборатории.

      – Как самочувствие, Виктор Петрович? – спросила Лизавета. – Совсем разболелись?

      Виктор Петрович поднёс электронный ключ к ящику стола. Наташин ключ. Хорошо, что она отказывалась делать идентификацию по отпечатку пальца, теперь у него был собственный сейф здесь, в чистом помещении. Он достал оттуда большой шприц, наполненный прозрачным содержимым, и снял с иглы защитный колпачок.

      – Посмотри, Лиз, – попросил он. Самому Виктору Петровичу было не видно. Он освободил плечо от одежды, открыв небольшую клеёную повязку. – Что там?

      Лизавета дёрнула пластырь, и Виктор Петрович тихонько вскрикнул. Он взглянул через плечо, но не смог ничего рассмотреть. Однако знал точно, что должен там увидеть: маленький, но глубокий надрез, воспалившийся и причинявший ему сильную боль.

      – Кровит, Виктор Петрович, – сказала девушка, и на её лице главный разработчик прочитал сочувствие. – Но вроде бы сегодня получше. На что вы только надеетесь?