Ключ мягко повернулся в замке и, как во сне, я скользнула в кабинет Кастора Троя. Святые небеса, что я делаю? Я сошла с ума…
Если бы сегодняшняя планерка не проводилась здесь, я никогда не пошла на это. Я знала, мне не выведать шифр от его личного сейфа, в котором дело Рики Брента хранилось с другими делами, которые вел Трой. Эта информация строго конфиденциальна. Ее нельзя подслушать, узнать у кого-либо, коме лично него.
Никогда, если бы не… Если бы сегодня днем с моего места не открылся бы прекрасный угол обзора, когда он зашвырнул в сейф дело Илие Метреску, которое ему поучил Шенк.
Наверное, нужно было взять с собой фонарик, но я не позаботилась, потому что подспудно все-таки не верила, что действительно сделаю это. Пришлось светить экраном телефона.
Руки тряслись так, что я укусила себя за ладонь, как будто это хоть как-то могло унять лихорадочную дрожь.
Я помнила этот код – весь сегодняшний день комбинация этих цифр на разные лады повторялась и повторялась у меня в голове.
Шесть. Девять. Три. Один. Восемь. Пять.
Замок сейфа тихо щелкнул и, потянув тяжелую дверцу, я склонилась к его содержимому. Бешеная доза адреналина ниагарским водопадом выплеснулась в мою кровь.
Спокойно, Моника! У тебя все получится. Почти получилось!
И в эту самую минуту зажглась настольная лампа. Содрогнувшись всем своим существом, я обернулась, и в ужасе увидела хозяина кабинета.
Кастор Трой стоял на пороге, прислонившись к косяку, и мое сердце застыло в груди.
Худшее, что могло случится со мной…
– Привет, зайчонок, – пропел он и прикрыл за собой дверь. – Сюрприз!
Я сглотнула, а во мне звучала только одна мысль – если бы можно было отмотать время назад! О, если было бы можно!
– Ты действительно настолько глупа и думала, я не замечу, как ты срисовала шифр? – Кастор Трой медленно обошел меня, в то время как я боялась даже шелохнуться под его тяжелым взглядом – меня кидало то в жар, то в холод.
Молчать. Это единственное, что сейчас остается мне.
Боже, я пропала! Пропала!
– Это должностное преступление, зайчонок, – продолжал офицер Трой с таким искренним осуждением, будто вместо этого я живьем съела с десяток невинных младенцев. – Ты хоть отдаленно представляешь, что тебе за это будет?
Молчать. Даже если он слишком близко и от этой близости мое тело становится безвольным воском, из которого лепят куклы для музея мадам