Йона рассмотрел нос, маленькие проколотые уши без сережек.
Через губы тянулся старый шрам – Йона помнил его еще по времени поисков.
Сейчас глаза Йенни вылезли из орбит, пожелтели.
Глубокая борозда вокруг шеи налилась сине-черным.
Йона наблюдал, как Нолен разрезает и складывает в пакеты куртку и платье девушки.
Шая фотографировала, вспышка отражалась от металлических поверхностей.
– Криминалисты из Норрмальма, работавшие на месте преступления, определили момент смерти как три часа десять минут утра, – сказал Йона.
– Не исключено, – пробормотал Нолен.
Шая сфотографировала Йенни в лифчике и колготках, и Нолен продолжил.
Еще несколько снимков, уже в одних трусах, после чего белье сняли с трупа и сложили в пакет.
Йона взглянул на обнаженную девушку, на узкие плечи и маленькую грудь. Светлые волосы на лобке; бритые ноги и подмышки.
Худенькая, но не истощенная. Внешних признаков плохого обращения тоже нет.
На бедрах и выше пояса, по бокам, уже начал проступать бурый венозный рисунок.
Руки и пальцы ног приобрели сине-красный цвет.
Трупные пятна всегда проступают сначала на конечностях. Когда труп висит, первым делом темнеют ноги, руки и внешние половые органы.
– Что думаете, Шая? – спросил Йона.
– Что я думаю? – Шая опустила фотоаппарат. – Что же я такое думаю? Думаю, что, когда ее вешали, она была жива… так что дело не в том, чтобы выставить напоказ мертвое тело, как иногда случается… да и выбор места говорит о многом.
– И что, по-вашему, он означает?
– Ну, не знаю… что это убийство – показательное… но без претензий.
– Это уже само по себе претензия, – заметил Йона.
– Убийство, имитирующее казнь, – кивнула она.
– Я вижу – кончики пальцев содраны: в те несколько секунд, что девушка оставалась в сознании, она пыталась ослабить петлю… но других признаков насилия или физического принуждения нет, – заметил Йона.
Шая что-то буркнула, снова подняла фотоаппарат и принялась снимать каждую деталь трупа. От резких вспышек тени всех троих то и дело ложились на стены, тянулись до потолка.
– Нолен? – позвал Йона.
– Что скажет Нолен? – Патологоанатом поправил очки на переносице. – Обычно я начинаю с того, что всем уже известно… Причина смерти – как следствие того, что жертву подняли на веревке – двустороннее сдавливание сонных артерий, что привело к тому, что кислород перестал поступать в мозг.
Глубокая борозда от веревки на тонкой шее имела вид иссиня-черной стрелы. Нолен потрогал горло, чтобы определить, насколько глубоко трос врезался в кожу.
– Голый стальной трос, – пробормотал Нолен.
Тот факт, что лебедка работает за счет сцепления зубчатых колес, большого и поменьше, не позволяет в принципе исключить ни одну категорию преступников, подумал Йона.
– Навить трос на барабан мог бы и ребенок, – заметил он.
Йона взглянул на лицо