Кларк может быть сколь угодно уверена в себе и хладнокровна, выступая в качестве доктора, но разговоры о парнях повергают ее в очаровательное смущение.
Кларк, казалось, взвешивала, продолжать ей этот разговор или нет.
– Уэллс уже рассказал тебе что-нибудь о Беллами? – Гласс покачала головой. – Тогда лучше бы тебе сперва поговорить с ним.
Гласс окинула взглядом шумный лагерь и снова повернулась к Кларк.
– Я думаю, Уэллс теперь не скоро найдет время на то, чтобы со мной посплетничать. Так что случилось?
Кларк колебалась, прикусив губу.
– Да ладно, Кларк, – настаивала Гласс, слегка позабавленная тем, что, хотя они с Кларк и знакомы всю жизнь, их первый настоящий разговор состоялся на Земле. – Думаю, Уэллс не расстроится, если ты поговоришь со мной о твоем собственном бойфренде.
– Тут все несколько сложнее. – Кларк осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет посторонних ушей, и с легкой улыбкой повернулась к Гласс. – В общем, это безумие, конечно, но, что бы ты сказала, если бы узнала, что второй парень, в которого я влюбилась, оказался единокровным братом моего первого парня?
Гласс уставилась на Кларк, уверенная, что чего-то недопонимает.
– У Уэллса есть брат? – медленно проговорила она, уверенная, что Кларк сейчас засмеется и внесет ясность.
Но, к ее удивлению, Кларк кивнула.
– Перед тем как Канцлер женился на матери Уэллса, у него был тайный роман с матерью Беллами.
За многие годы Гласс неоднократно слышала от Кларк Гриффин сбивающие с толку вещи (чаще всего это случалось на уроках математики), но на этот раз бывшая подруга Уэллса превзошла саму себя.
– Не могу поверить!
– Я тоже вначале не могла, но так оно и есть. И это только начало.
И Кларк неправдоподобно спокойным голосом поведала, что сделал Беллами, стремясь попасть на челнок вместе со своей сестрой Октавией, и как он взял в заложники Канцлера, не зная, что это его отец. Лицо Кларк стало еще серьезнее, чем обычно, когда она рассказала о своем самом большом страхе. Ее беспокоило, что станут делать охранники, когда узнают, что именно Беллами виноват в ранении Канцлера.
– Я уговариваю его уйти из лагеря, а он сопротивляется, – сказала она странным тоном, в котором разочарование смешивалось с гордостью.
Гласс постаралась все это переварить и сделала мысленную пометку – поговорить с Люком. Может быть, ему удастся сбить других охранников со следа Беллами.
– Вау, – сказала она, качая головой, – это даже покруче, чем моя прогулка по космосу.
– Прогулка по космосу? – изумленно округлила глаза Кларк.
– Да, я выходила в открытый космос, – сказала Гласс, и в ее голове прозвучал малюсенький намек на гордость. – Иначе я не попала бы на Феникс, и тогда погибла бы я, мой бойфренд Люк и еще куча народу на Уолдене.
Девушки помолчали секунду, переваривая новости. Потом дверь лазарета открылась, и вышла Октавия.
– Кларк, – крикнула она, – подойди на секундочку.
– Иду, –