По его презрительному тону Мерсер понял, что никакой помощи от полицейского не дождется.
– В этот момент, – продолжил Лонго, – в комнату вошла Нинетта со своей куклой. Я попытался вывести ее за дверь, и тут появился Минелли. А через несколько секунд – граф Бориа с гостями. Узнав у меня, в чем дело, он сразу позвонил в полицию.
Спадони кивнул.
– Спасибо. Теперь Минелли.
– Я Пьетро Минелли, – произнес тот напряженным тоном. – Исполняю в палаццо обязанности дворецкого. Живу здесь же, в цокольном этаже. Все, что сказал синьор Лонго, правда.
– Расскажите сами, причем с самого начала, – мягко попросил Спадони.
– Я работаю тут двенадцать лет. Нинетта – моя племянница. Он хорошая девочка, но с фантазиями. Графу Бориа не нравится, когда она поднимается на второй этаж, и у меня из-за этого возникают проблемы. Сегодня я подавал гостям напитки и упустил Нинетту. Она хотела подняться на второй этаж, но я не разрешил. Посадил ее у входа, хотя она жаловалась, что оттуда плохо видно. Выстрел прозвучал, когда я проходил по главной лестнице. Я побежал наверх, сюда, увидел ее и лейтенанта Лонго. Они стояли в дверях. Синьор Мерсер лежал на полу. Лейтенант Лонго объяснил мне, что случилось. Мне трудно было в это поверить.
Мерсер слушал и размышлял. В искренности Минелли он не сомневался. «Так оно и было. Этот человек застал меня лежащим на полу, а потом негодяй Лонго рассказал ему свою сказку. А явившийся сюда граф несомненно знал, что убийца уже благополучно сбежал. Убийца – Учелло. Но что бы ни случилось, голову терять нельзя. Кричать, горячиться бесполезно. Что касается Спадони, так он же поймал меня с поличным. Как я докажу свою невиновность? Только фактами. Они должны быть, надо хорошенько подумать».
Спадони оглядел присутствующих.
– Кто-то из вас прежде видел этого человека?
«Теперь я для них всего лишь «этот человек», совершивший тяжелейшее преступление, за которое нет пощады».
– Он посещал галерею, – произнес граф, – один или два раза. Осматривал экспонаты. А не так давно мы – я, Лонго и Минелли – обнаружили его здесь поздно вечером, после закрытия. Объяснил он это невразумительно, но я не настаивал.
– Любопытно.
Спадони полез в карман за сигаретами. Достал неспешно одну, другую бросил Мерсеру. Она упала у его ног. Ему очень не хотелось поднимать ее, но желание курить пересилило.
– Я не стрелял в Нерви. У меня не было ни малейшего повода. Я лишь недавно узнал, кто он такой.
Спадони пожал плечами и поднял со стола конверт.
– А это что такое? – Он встряхнул конверт, и оттуда посыпались купюры по тысяче лир. – Тут сто тысяч, синьор. Аванс? Я лично достал конверт из вашего кармана. Думаю, разговоры насчет повода лишены смысла.
Мерсер встал и заходил по комнате. Спадони поспешил успокоить присутствующих:
– Синьор хочет двигаться, давайте мы это ему позволим. Вряд ли он собирается совершить какую-то глупость. – Он усмехнулся. – Выкладывайте свою историю, синьор. Начните откуда хотите и не обижайтесь,