– Слушай, Исаков, – обратился следователь к водителю после того, как поздоровался, – давай на «ты». Возраст у нас примерно одинаковый, общаться долго придётся… ты как?
– Давай, конечно, – без сопротивления согласился Толян. – Виктор, ты мне скажи: что-нибудь удалось установить? Есть новые данные?
– Буду с тобой полностью откровенен. По моему отдельному поручению опера розыска сегодня отработали адрес, куда приехал около часа дня подозреваемый на своём джипе. Никто не видел, как он приезжал и как уезжал. Машину он ставил на небольшой бесплатной стоянке, – площадке, стихийно сформировавшейся при помощи автолюбителей этого района. Туда помещается где-то машин около двадцати. Расположена она от дома, куда он пошёл в гости к друзьям, на расстоянии метров ста. Кто её оттуда забирал после часа дня, никто не видел. Вернее, такие люди не установлены. Я верю нашим операм, сегодня они пахали на совесть. А вот как он обнаружил отсутствие автомобиля, свидетелей нашлось куча. В районе шести вечера он вышел во двор пьяный и поднял шум, что его машина угнана, грозился всех перестрелять. Короче, шум поднял на весь двор. Пока хорошего мало.
– Что же теперь делать? – Толя был больше, чем обескуражен. Не думал он, что так сложно будет доказать виновность этого человека. – Витя, но это ведь он совершил наезд, неужели не ясно?
– Да всё мне ясно, но прямых доказательств этому нет, понимаешь? Ни один суд не признает его виновным. Дело ещё в том, что машина обнаружена незапертой, все возможные места протёрты, отпечатков пальчиков практически нет. То есть, создана полная видимость угона. Я ещё могу его подержать в ИВС, пока не истекут семьдесят два часа, но скоро мне придётся отпускать его. Остаётся только одно: прошерстить весь район, где обнаружили машину. Если и там никто не видел, как он туда приехал и оставил свой джип, то всё, доказать его вину будет невозможно. Если только он сам не решит признаться. Вся беда в том, что завтра уже тридцатое число, никто, естественно, не будет работать, хотя формально и выйдут все на рабочие места до обеда, но, сам понимаешь… Новый год на носу.
– А где обнаружили машину?
– На Большой Московской улице, рядом с приёмным покоем больницы «Планета». На той стороне проспекта жилых домов нет, надо больницу шерстить, но в Новый год никого это делать не заставишь. Опера, конечно, формально проведут опрос, но землю рыть никто не будет. Если повезёт, то завтра кого-нибудь могут выцепить. Но, если честно, я верю слабо.
Хотел тебе предложить самому сделать это, но ты же завтра мать хоронишь, не до этого.
– Да… что же мне делать?
– В этом плане пока ничего, – Архипов говорил уверенно и спокойно. – Занимайся похоронными делами. Завтра, когда всё закончится, позвони мне, но не позже десяти вечера. Если повезёт, и опера что-нибудь нароют, то это будет один расклад, а если нет, то тогда и будем уже дальше думать,