– Гость просто не из тех неженок, что от черничной настойки впадают в беспамятство, – нехотя пробубнил ему некромант.
– Гость, наверное, не умеет пить, – раздался женский голос поодаль.
Твёрдый, терпкий, в нём нежность переплеталась с металлическим стержнем натянутой прочной струны. Мелодичность соседствовала с низковатым тембром. Как будто кто-то изобрёл музыкальный инструмент, сочетающий в себе возвышенность флейты с медным гонором трубы. Голос властный, звонкий, но с нотками должного изящества. Голос сильной, молодой и уверенной в себе женщины.
– Вы остры на язык и наглы для бесцеремонного общения без знакомств и приветствий. Звучите так, словно готовы бросить вызов, – даже не глянул в её сторону некромант.
– А отчего бы нет, – легли подле него женские перчатки из оленьей кожи.
– Кривой стежок, – заметил он. – Никак сами делали. Дочь лесника или добытчика?
– Охотника, – призналась та, – И продолжаю вовсю семейное дело.
– О, стало быть, умелая дама, – произнёс некромант с некой иронией.
– «Дамы», молодой человек, статно выхаживают во дворцах и на балу, а я женщина! – гордо заявила незнакомка.
– Что ж, это, видимо, многое меняет, – нехотя ответил ей Бальтазар.
– Не будь я столь усталой с ночной охоты, мы бы ещё посмотрели, кто первый из нас свалится от черничной настойки, – заверила она. – Но я уже подкрепилась супом, а такие дуэли в честном бою устраивают на пустой желудок.
– Это типа закуска вся уже ушла до выпивки? – усмехнулся некромант.
– Что вы, почтенный гость, на дуэлях в «Перепив» здесь не закусывают. Это Сельваторск в конце концов, а не какой-нибудь слащавый Гедельбург, – прозвучал её ещё более уверенный голос.
– Ночная охота в этих краях может быть и опасной, – припомнил он собственные приключения на подходе к городу.
– Знаю, сама полночи выслеживала одного некроманта, – резанули его слух звонкие медные слова.
И тогда он, словно поражённый потусторонней невидимой молнией, повернулся, чтобы получше её рассмотреть. Молодая женщина, немного за двадцать, с косой пышной чёлкой, едва не застилающей один глаз, и длинными волосами цвета пшеницы. Изумрудные глаза её напомнили одну давнюю знакомую из Кастора. Нос был маленьким, аккуратным, а светлые брови прямыми, тонкими и едва заметными. Скулы казались выразительными и округлыми на сужавшемся к подбородку лице. А губы с выразительной ямочкой впадины и характерной дугой изгиба казались бледно-розовыми и блестящими от влаги после трапезы.
Только сейчас он обратил внимание, что позади её головы лежит сложенный откинутый капюшон. И тогда мужчина встал с места, отойдя от стойки, и принялся разглядывать незнакомку, дабы окончательно убедиться в своих будоражащих догадках. Барон нервно искал глазами что-то уже не на ней, а вокруг. И нашёл. Под ногами у