– Любушка, – прошептал он еле слышно.
Она повернула голову, и Кирилл замер, узнавая в этой измученной болезнью женщине свою первую и единственную любовь. Вдох застрял где-то в горле, а глаза защипало.
Бедная, исхудавшая, лишь глаза оставались по-прежнему живыми хоть и уставшими.
– Кирилл. – Ее сухие, потрескавшиеся губы слабо улыбнулись. – Какой ты стал…
Он взял стул и сел рядом с кроватью.
– Тринадцать лет прошло. – Его голос сорвался, а к горлу подкатил горький ком. – Что же ты натворила.
Кир не мог передать даже толики тех эмоций, что сейчас испытывал. Его раздирало в клочья от противоречий и несправедливости жизни.
– Прости, – прошептала Люба, и одинокая слеза покатилась по ее щеке.
Он едва не взвыл от этого зрелища, но лишь сокрушенно покачал головой. Метался внутри себя, как зверь в клетке, и никак не мог найти точку опоры. Не осталось ничего, кроме болезненного отчаяния.
– Почему сразу не обратилась ко мне?
– Зачем? Ничего уже сделать уже было нельзя…
– Я бы смог, – прорычал Кирилл, скалясь, как раненый зверь.
– Я знаю. – Люба улыбнулась и приложила ладонь к его щеке.
– Ты же мне обещала…
Кир понял по ее взгляду, что она смирилась, приняла ситуацию как данность. Но он не собирался сдаваться. Если есть деньги – рак давно не приговор. Надо бороться. Надо искать выход.
– Я помню, и сейчас мне нужна твоя помощь.
– Все что угодно. – Кирилл потерся об ее прохладную ладонь щекой и едва ощутимо коснулся губами тонкой кожи. – Только скажи, я все сделаю.
– В тумбочке папка, достань ее.
Он подчинился. Достал папку, вернулся на место и протянул ей. Но Люба лишь отрицательно качнула головой.
– В ней вся информация для тебя.
Кир мельком просмотрел файлики с данными и фотографиями. На них девочка, очень похожая на Любу. Буквально одно лицо, но больше всего глаза. Такие же огромные и необычного синего оттенка.
– Кто это?
– Моя дочь Надежда…
– Дочь? – удивился Кирилл и внимательно перечитал информацию. Ей тринадцать лет. Умом он понимал, что у них с Любой не было близости, но все же решил уточнить. – Она моя?
– Непорочное зачатие? – Люба негромко засмеялась и лицо ее ожило. – Конечно нет. От мужа…
Кир шумно выдохнул и откинулся на спинку стула. Мозг отказывался работать в полную силу, но он упрямо заставлял его перерабатывать информацию, пока не получил результат.
– Уже тогда ты была беременна, – догадался наконец. Значит, Люба отказала ему много лет назад из‑за этого ребенка.
– Да, – подтвердила она.
– Почему не сказала мне?
– Не хотела портить тебе жизнь… Ты был так молод, ну куда тебе взрослую тетку, еще и с приплодом… – В ее голосе было столько боли и сожаления, что Кир мучительно поморщился.
– Не могу