После того как Донован отсидел в застенке, и пока ещё не отправили туда Тео, он следил за ребятами, изучал их, старался подметить всё, что можно и найти их слабые места. Для начала он планировал избавиться от Генри на несколько дней для того, чтобы заняться Ником и Оливером. «Без Чудилы она лёгкая мишень. Убрав Генри на некоторое время, я уж постараюсь подпортить этим говнюкам жизнь. Его изоляция может их здорово подкосить. Только как это сделать?». Случай ему скоро представился. В столовой Донован видел, как Нэнси достаёт фотографию из пианино, и когда она ушла, парень нашёл её, но брать не стал. Он решил выждать и придумать, как отравить жизнь Оливеру и Нику, потому как насчёт брата и сестры у него уже созрел план. Он смекнул, что, если отнести её Киллигану, то у Генри и Нэнси точно будут проблемы, также Донован был достаточно смышлёным, чтобы понять, что брат с сестрой не те, за кого себя выдают.
Помимо фотографии отца Тео и Габби, он заметил, как однажды на прогулке у Ника из куртки выпал синий карандаш, правда, мальчик этого не заметил, он тогда спешил к друзьям, которые собрались на Пятачке́. Мальчик задержался из-за того, что рисовал очередной рисунок, и не мог успокоиться, пока не дорисует – это своего рода был отчёт о недавних событиях, и на уже оконченном рисунке был изображён Оливер, вонзающий в ногу Донована стержень. Это был только один из рисунков цикла «Битва на Пятачке́». Однако Донован, не прекращающий следить за каждым из ребят, заметил и подобрал выпавший карандаш. Цветные карандаши были ещё той редкостью. «У жирдяя должна быть какая-нибудь тетрадь, – догадался парень, – где он делает наброски и рисунки, а может, их даже и несколько. Карандаши он носит с собой, но тетрадь… Если брать её на улицу она отсыреет, скорее всего, она лежит где-то у него в кровати». Он заранее обыскал кровать и куртку мальчика, пока в комнате не было ни души – все были на работах. Сам Донован пока не работал, так как после его пребывания в застенке, и из-за травмы ноги его освободили от обязанностей на неделю. И эту неделю он явно провёл с пользой. В куртке Ника он нашёл карандаши, перевязанные резинкой, а тщательно обследовав кровать, нашёл тетрадь в твёрдой обложке подписанную, как «История жизни Ника Андерсона и его друзей» с рисунками и набросками – это были главные драгоценности мальчика, которыми он дорожил, наверное, больше жизни. В тетради он запечатлевал то, что считал для себя важным.
Ник был словно летописец, который писал историю приюта, его самого и своих друзей при помощи рисунков. Это были и комичные карикатуры на Сэма, мистера Киллигана, где Сэм представал в образе огромного жирного борова с лицом воспитателя, а мистер Киллиган в образе курицы. Он нарисовал, что ему отрубили голову и она покатилась по дороге, а из шеи брызгал фонтан крови. На следующем рисунке тело носилось по двору, а голова, скривившись в гримасе боли и ярости что-то вопила. На бывших командиров также были созданы карикатуры, где Донован отчётливо узнал самого себя, Тома и Шкафа. Эти рисунки были со всякими гнусными подписями типа «эти гондоны получат своё», «чёртовы отморозки –