Полина (понимает, что мешает диалогу). Ром, если поможешь вот эту стопку тарелок отнести на кухню, я долго не появлюсь (целует его в макушку).
Роман. Нет, нет, ты нам не мешаешь… Мы просто студенчество обсуждаем…
Полина. Конечно, конечно. И почему-то такими тихими голосами, что на кухне ни слова не слышно.
Роман. А хотелось бы?
Полина. Мне – нет.
Максим. Понял.
Роман помогает Полине вынести посуду, а, возвращаясь, сразу наливает по стопке.
Роман. Давай выпьем (пьют). Значит, она тебя отбила, а не то, что ты на нее запал…
Максим. В том-то и дело, что запал. Мне, знаешь, именно это тогда и понравилось. Что она за меня борется. Дерется. Вроде как за косы других девок таскает… Ну, типа, нужен я ей так, как другим не нужен.
Роман. А… у тебя же комплекс «чип и дейла». Спасу и сохраню.
Максим. Seving and increasing… Сохраню и преумножу… Нет, это не то.
Роман. Да и я не о том. Я о твоей постоянной готовности подавать нищему. Меня это как мужика, знаешь, напрягало поначалу. Ладно руку предложить при выходе из автобуса – это простая вежливость. Но ты-то, мне кажется, постоянно в толпе старух выглядываешь, чтобы через дорогу перевести.
Максим. Что, такое впечатление произвожу?
Роман. Это я еще мягко сравнил. А пожестче – у тебя комплекс. Неполноценности, между прочим.
Максим. Ты жесток. Но говори, говори. Это видно? Посторонним видно?
Роман. А ты не понимаешь? На работе на тебе ездят все, кому не лень. Даже подчиненные… Максим Михайлович, вот тут отчет не сходится – посчитайте вы. А у нас поставщики браку навезли – вы с ними не разберетесь? Манипулируют твоей порядочностью повсеместно…
Максим (хмуро). Мы сейчас о твоей сестре говорим.
Роман. Ага, моя сестра была первопроходцем. Она тебя раскусила еще на школьной скамейке.
Максим. На вузовской.
Роман. Да какая теперь разница? Давно раскусила. Надкусила. Закусывает теперь. От меня, слава Богу, отстала.
Максим. Ну, нормально. Радуешься, что другу перепало твое несчастье.
Роман. Я радуюсь, что тяжелая артиллерия нашла другую цель.
Максим. Не радуйся. За годы я научился нивелировать ее обстрелы.
Роман. Ну-ка, ну-ка… Поделись опытом. Вдруг пригодится.
Максим. Я теперь… когда она вдруг начинает права качать, я просто тупо ухожу взглядом туда, в прошлое. И представляю ее нежной, заискивающей… Тогда все ее наезды кажутся такими хрупкими. Просьбами кажутся, капризами. Что грех не сделать так, как она хочет.
Роман. Вот дурак. Ты же этим все больше и больше раскручиваешь ее ненасытность.
Максим. Ну, и что? Я уступлю за столом, она в постели уступит…
Роман. Совсем крыша съехала. Ты чего радуешься? Что под каблуком приспособился? И не понимаешь, что зависимость эта в итоге породит ненависть.
Максим. Брось, давай выпьем.
Нина (показываясь