– Не совсем, – быстро ответил он и плеснул в лицо нежити святой водой из бутылки, которую всегда носил с собой.
Глава 3
Миджина
Миджина ничего не почувствовала и посмотрела на домина де Тореса с недоумением. А потом медленно перевела взгляд на отражение в зеркале.
Внутри всё сжалось, как от удара, сердце сначала подскочило к горлу, а потом ухнуло вниз да там и замерло. Миджина не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни отвести взгляда от того, что отражалось в маленьком ручном зеркальце.
Это не могло быть человеком или было им так давно, что уже позабыло каково это! На неё смотрело лицо монстра из сказок няньки о живых мертвецах! Кожа серо-голубая, глаза с прожилками крови, и волосы поблёкшие, словно на них небрежно набросили голубую вуаль.
Нянька очень любила рассказывать, расчёсывая рыжие волосы маленькой Миджины, о том, что наступит день и нежить придёт за ней. Обязательно придёт, если она будет вести себя плохо.
Потому что так не могло быть на свете, чтобы Создатель не покарал непослушных плаксивых девочек, но забрал маленького одуванчика с голубыми, как небо, глазами.
И Миджина верила. Дрожала под одеялом, боясь рассказать родителям, потому что нянька строго-настрого запретила об этом говорить. «Чтобы не накликать беду, домнишоара Шербан».
Накликала всё-таки.
– Кто это? – спросила Миджина, ощущая лишь ватные ноги и онемевшие руки, вцепившиеся в зеркало.
Существо по ту сторону смотрело растерянно, и его синие полные губы задрожали, словно оно собралось заплакать.
– Ты.
– Нет. Не правда, – Миджина решительно мотала головой из стороны в сторону, и существо, будто издеваясь над её попытками всё отрицать, повторяло движения. – Это какая-то магия. Морок. Это всё вы хотите меня извести!
Догадка пришла на помощь растерянному разуму. В ушах зашумело, челюсть свело, и совсем рядом что-то треснуло, будто лёд по весне тронулся на реке.
Миджина перевела взгляд с сосредоточенного Салбатора де Тореса, по-птичьему склонившего голову набок и смотревшего на неё со зловредным прищуром, на зеркало и увидела, что оно раскрошилось в её руках. Волшебное стекло рассыпалось на мелкие осколки, деревянная резная рама треснула от края до края.
Только из порезов на ладонях текла не алая кровь, а тёмно-вишневая, как фруктовое желе для праздника Летнего сбора урожая. Только матушка Гиса, тощая кухарка в возрасте, так и не набравшая весу и доброты в характере, на этот раз пожадничала больше обычного и не положила достаточно желатина.
– Что это? – тихо поскуливала Миджина и трясла головой в знак отрицания. Нет, такого не бывает!
Ей бы хотелось сейчас устроить рёв, даже некрасивую истерику, недостойную купеческой дочери, для которой нанимали учителей из соседней провинции, но всё никак не моглось, сколько