– Я тебя не выдам, знаешь же. Да ты и сам говорил, что в твоих услугах больше не нуждаются.
Салбатор ел, пил и поглядывал на собеседника.
Выглядел приятель неважно: худой, патлатый, на бездомного похож, если бы не взгляд волка. И особый прищур: в сторону смотрит, а на самом деле всё примечает, что под носом творится. И в случае чего ножик метнёт так, что пригвоздит неприятеля к стулу.
Когда-то они с Салбатором работали вместе. Барнеби докладывал, чем занимается Святой Орден, благодаря чему Салбатору удавалось жить спокойно, некроманта не трогали, потому что о нём не знали, ну а он, в свою очередь, наводил приятеля на след слетевших с катушек заклинателей, Чёрных ведьм и тех, кто заигрался с нежитью.
– Не нуждаются, да, – усмехнулся Барнеби. – Потому что не знают, где я. А я тут, под их носом, хе-хе. Только ты сюда не об этом послушать пришёл, верно? Даже свою нежить оставил. Запер, что ли?
«Надо было», – шевельнулась мысль, но Салбатор её отогнал. Никуда рыжеволосая не денется, верит, что Чёрная ведьма ей поможет.
Надежда, она такая, коварное чувство: проникнет в сердце – не избавишься.
– Стары мы стали, особенно ты, некромант. Поглупел, расчувствовался, скоро и доверять нечисти начнёшь, – бурчал Барнеби и принялся за вторую тарелку съестного, которую принесла синеволосая девица.
И улыбнулась ему так, словно вспомнила, что она иеле – злая фея, принимающая облик девы.
Ей бы только мужчин губить, но с вырколаком даже они не рискуют связываться.
– Так что насчёт убиенной около замка? – вернулся к теме Салбатор. Барнеби обожал уходить от прямого разговора.
– А сколько их там было, не счесть!
– Я о той, кого нашли вчера.
И Салбатор достал из кармана сюртука тугой мешочек, набитый медными монетами.
– Почему не серебром?
– Вы же его не жалуете, – усмехнулся он, довольный шуткой. – А золота нет, извини. Я ноне не при деньгах.
Барнеби проворным движением спрятал мешочек в заплечную суму.
– Ну, слыхал я кое-что. Девица эта не из бедных была, с отцом и матерью прибыла из Сибиу. На водах подлечиться, говорят, замуж собрались её выдать, а у неё недуг кожный с нервов приключился.
– И? Кто же убил красавицу?
– А я не говорил, что она красавица, – Барнеби сверкнул глазами и с подозрением уставился на собеседника.
– Не одна она такая. И всё погибли накануне свадьбы, все красавицами были. Спроси по округе.
– А ещё я слышал, что Святой Орден думает, что один из ваших здесь замешен.
И снова вырколак уставился на Салбатора так, словно хотел спросить: «Не ты ли это, часом?»
– Слишком много всего ты знаешь для того, кто совсем не имеет отношения к старым делам.
Салбатор снова заказал эля. Придётся раскошелиться, но вытянуть из старой шкуры всё, что он сможет рассказать. Эль – его слабость. За это, видать, и из Ордена погнали. Старый волк нюх потерял.
– И ты, де Торес, слишком