– Не желаю больше с тобой спорить, упрямец! Скоро сам убедишься, кто из нас прав, да, боюсь, будет поздно!
И Свенельд, нещадно стегая коня, ускакал далеко в степь, только пыль завихрилась вослед.
Святослав остался сидеть молчаливый и неподвижный. Всё кипело и бушевало в нём не менее, чем у Свенельда, может, поэтому он не двигался, боясь, что ярость выплеснется наружу.
На рассвете третьего дня, после Тризны по погибшим, дружина отправилась дальше к полуночи. К вечеру подошли к малой северской веси, располагавшейся на покатом холме, подножие которого огибала небольшая чистая речушка. С полуночи и полуночного восхода к веси примыкал лес, а с остальных сторон расстилалась широкая степная равнина.
Передовая тьма ещё не достигла окраины, а старший дозора уже осадил коня подле ехавших рядом Святослава, Свенельда и молодых Горицвета с Притыкой.
– Всё подчистую хазарами разграблено, княже! Кто из жителей в лесу схорониться успел, только те уцелели… Три дня тому напал на них хазарский воевода со своими воинами, бил мужей, мучил жён и детей, забрал что было и отошёл к восточному полудню…
– Видишь, княже, – сквозь зубы процедил Свенельд, – отпустил волка на волю…
Святослав помрачнел челом.
– Пусть соберутся жители, слово скажу…
Когда собрались все уцелевшие жители веси, Святослав обратился к ним:
– Братья! Люди славянские, знайте, вы будете отомщены!
Северяне с поклоном поднесли хлеб-соль. Женщины предложили военачальникам молока, мёда, лесных орехов и ягод – всё, что имели. Мужчины вынесли несколько вязанок шкур, чтобы уплатить Киевщине первую дань.
– Откуда же запасы мёда и мехов? – удивился Горицвет. – Ведь только что хазары вас пограбили…
Седой, сухонький, но весьма подвижный старик, по всему – старейшина веси, ответил с горькой усмешкой:
– Так не первый век мы под хазарами, приноровились. Что в лесных схронах бережём, что в иных тайниках. Да и торопились они нынче, видно, крепко вы им пятки-то подсмолили…
– Оставьте меха! – велел Святослав. – Дань уплатите в следующие Овсени, когда на ноги встанете…
– Слава тебе, княже, справедливый и честный! – низко поклонился старейшина.
Святослав ничего не ответил старику.
Не задерживаясь более, дружина отправилась дальше к полуночи. Несколько молодых парней из славянской веси, у которых хазары увели жён и невест, присоединились к войску, горя нетерпением поквитаться с грабителями.
Всё дальше уходила русская конница, минуя деревни и небольшие города северян, где изрядно пограбленные, где ещё нетронутые. И в каждой Святослав молвил своё княжеское слово, объявляя, что отныне они свободны от хазар, подчиняются Киеву и будут иметь от него защиту. Пополняли припасы тем немногим, чем были в состоянии поделиться усердно обираемые из года в год местные жители.