Я нехотя разлепила глаза, которые теперь по-новому взглянули на мир. Я в Темном мире? Ничего страшного, главное, что я жива и вполне здорова. Есть Кэйра, которой я мешаю? Ничего страшного, ведь есть Даара, которая желает мне помочь, а это уже неплохой противовес. Дакхар, который жаждет затащить меня в свою постель? Ничего стр… Ну нет, вообще-то, именно это и приводит меня в ужас. Но ничего, я же справлюсь? Ну, по крайней мере, буду на это надеяться.
В комнату постучали, прерывая поток моих, почти позитивных, мыслей, после чего вошла Даара:
– Ну наконец-то, ты очнулась, дитя, – с явным облегчением выдохнула она, проходя в комнату и присаживаясь на край кровати. – Ну и напугала же ты меня, да и Дакхар немного понервничал, когда увидел тебя в том жутком состоянии.
Я, присев и подобрав ноги под себя, в полном недоумении уставилась на женщину:
– Я не понимаю.
– Ну еще бы, конечно, не понимаешь, ведь ты проспала двое суток, Ирина, почти не приходя в сознание, – ответила Соэра, внимательно вглядываясь в мое шокированное такой информацией лицо.
– Сколько? – вмиг осипшим голосом спросила я.
– Почти двое суток. У тебя был сильный жар, ты бредила во сне, и Дакхару пришлось самому заняться твоим лечением, благо, что его целительная магия позволяет это делать, иначе… – Соэра тяжело вздохнула и продолжила: – Кто знает, что было бы дальше. Ведь твоя кожа была настолько горячей, что, казалось, ты вот-вот воспламенишься. Дакхар сказал, что это просто переход из немагического мира в наш, наполненный магией, повлиял так на твой организм, да и стресс ты получила немаленький. Не каждый день тебя вырывают из привычного мира, перенося туда, где тебе все незнакомо и чуждо.
Из всего рассказа у меня почему-то отложилось только одно в голове:
– Дакхар сам лечил меня? – сильно удивившись, спросила я.
– Да, – совершенно спокойным голосом ответила мне Даара. Ее взгляд бы устремлен на меня, но… Кажется, она меня совсем не замечала, погрузившись в свои воспоминания, после чего тихо произнесла: – Этот дар, дар исцеления, он унаследовал у своего отца – Оэра Ниэкхара, который погиб, когда моим сыновьям только исполнилось по двести лет. Я не люблю вспоминать об этом, потому что это приносит мне мучительную боль: не могу забыть того, кого любила всем сердцем. Ниэкхар был смыслом всей моей жизни, пока на свет не появились мои мальчики. Ниэкхар мне тогда сразу сказал, что у Дакхара проявится магия исцеления, уж больно характерные предпосылы у него к этому были, правда, я не поняла, на что он намекал, – Соэра тепло улыбнулась при этом воспоминании. – Такие крохотные, хорошенькие. Я не могла налюбоваться ими. В тот день я была счастлива, как никогда прежде.
Женщина сцепила руки в замок, прижимая их к груди, после чего взглянула на меня, грустно