Ба любила рассказывать, как Дедуля преподнес ей этот дом в качестве свадебного подарка, а Люси с неизменным удовольствием внимала романтике этой истории. Наверное, поэтому Эдриан, предложивший переехать в его роскошной особняк, выглядел в ее глазах прекрасным принцем. Правда, как-то быстро превратился в жабу. Но Ба – она ведь живет в этом доме без малого пятьдесят лет! Как она может лишиться его?
– Не понимаю. – Да, сегодня произошло слишком много непонятных Люси событий.
Глаза Ба снова заволоклись слезами.
– Я надеялась, что мне не придется тебе ничего рассказывать, деточка, но с кем еще мне поделиться? Твой дед был игроком. Я узнала об этом только после его смерти, когда долги хлынули рекой.
И снова Люси ошеломленно уставилась на Ба и не могла произнести ни слова.
– Большую часть я погасила за счет наших с ним сбережений и его небольших пенсионных выплат, а сегодня меня настигло вот это… – Она показала Люси единственный документ, оставшийся лежать на столе, а не слетевший на пол с кипой других. – Твой дед перезаложил дом. Пятьдесят тысяч долларов. И если я не начну выплачивать…
Ба не смогла закончить фразу и разрыдалась, а Люси словно ударило током. Она порывисто обняла Ба и прижала к себе что есть сил, чтобы та выплакала слезы разочарования и предательства.
Дедуля был для Люси идолом. Тем типом мужчины, которого она пыталась разглядеть в Эдриане. Ее нравственный оплот. Понимающий друг. Надежнейшая опора.
И все это – ложь. Это было так же мучительно, как узнать истинное лицо ее прекрасного принца Эдриана.
Когда Ба немного пришла в себя, Люси мягко произнесла:
– Все будет хорошо, я что-нибудь придумаю.
– Я у тебя денег не возьму, – Ба нахмурилась, – у тебя своя ипотека. Не хватало еще, чтобы ты вляпалась в долги из-за меня.
– Тогда мы продадим дом, а ты переедешь ко мне…
– Нет. Молодой женщине нужно свое пространство, а не старуха под боком. – Ба поморщилась. – Гордости у меня не отнять. Никто не выгонит меня отсюда, разве что я сама покину дом в деревянном ящике… И это, кажется, единственный выход.
Люси похолодела при мысли о том, что Ба может сделать с собой что-нибудь ужасное. Она сгребла ее за плечи и легонько потрясла:
– Я даже слышать не хочу о таких вещах! Ты ведь борец! – Люси сглотнула ком в горле и добавила: – И ты все, что у меня осталось.
В заплаканных глазах Ба появилось виноватое выражение.
– Прости, деточка, мне не стоило тебе ничего рассказывать. Конечно же я не собираюсь делать глупости.
– Да уж, не стоит. – Люси пристально посмотрела на нее. – Раз ты так упряма, что отказываешься переезжать ко мне и не позволяешь мне залезть в долги, то что же нам делать?
– А у тебя, случайно, нигде не завалялись бесхозные пятьдесят тысяч? – пошутила бабушка,