Лишь тень. Роман Корнеев

понимаю, как же всё-таки вас, мои читатели, воспринимать. То есть, конечно, завсегда можно решить, что вы-то уж точно будете невероятно далеки от всего того сумасшествия, что будет происходить перед вами на этих страницах, вы запросто можете подумать, что старик выжил из ума и плёл невесть что… всё вполне вероятно, но ведь когда-то всё это – было моей жизнью. И потому привело к слишком серьёзным итогам, чтобы так… вольно к нему относиться. Я не могу предложить вам ничего другого, кроме как попытаться стать на моё место, попытаться прочувствовать сердцем то, что я, при всей слабости своих сил, пытаюсь до вас донести. Воспоминания того далёкого времени – вот всё, что мне досталось на оставшуюся жизнь, и когда я пишу эти строки, я снова там, где мне ещё быть?

      Ну, так вот. Я забрался в мягкое, с очень высокой спинкой кресло аэрона, проследил за медленно закрывающимся колпаком, затем настойчиво постучал по тускло мерцающей контрольной панели. Да, я понимаю, тебе лениво, но будь так добр, собери вместе все свои лапки и давай трогаться!

      Аэрон, конечно же, мысли улавливать не мог, однако послушно высветил запрос: «Куда лететь изволите?» Это была последняя мода, напичкать несчастную технику подобными вот оборотами. То ли Департамент Образования постарался, то ли сам Совет. Я ответил в том смысле что, мол, к Мари вези, телега. Аэрон постарался выразить ответным мерцанием панели выражение досады. Мне хватило ума не вступать в пререкания, а попросту ещё раз требовательно щёлкнуть по ней ногтем. Тут же откуда-то снизу просочился гудящий звук и аэрон плавно приподнялся над площадкой, дав малый вперёд по направлению к югу, стараясь, однако, облететь Центр Управления.

      Вообще, наша архитектура отнюдь не отличается большой любовью к излишним деталям, и крыша Центра, с её простирающимися на сотни ярдов вверх антеннами, из-за этого воспринималась как что-то совершенно непривычное и даже чужеродное. Подсознание выдавало совершенно гротескные ассоциации, как будто в праздничный пирог взяли да понатыкали разом кучу вилок, и не просто так, а зубьями кверху. Бред, конечно, но благоговение моё перед величественным зданием от этого только возрастало, и я не стал мешать аэрону дать петельку, облетая Центр.

      Ладно, нужно отвлечься. Сознательно абстрагируясь от белокаменной глыбы, проплывающей подо мной, принялся разглядывать окрестности. Аэрон набрал уже приличную высоту, так что всё было видно, как на ладони. А вот и Белый Забор – тянется с севера на юг, медленно выгибаясь по краям на запад. Я мысленно представил себе свой маршрут туда, а потом к стоянке, и присвистнул. Эка тебя понесло… совсем от радости голову потерял. Нет, к Мари я прибуду в исключительно собранном и сдержанно-философском настроении. Пусть она во мне увидит не шалопая с горящими щеками, а будущего, то есть уже настоящего, Пилота. При регалиях и всём присущем, подозреваю, мне шарме. Тут я снова вышел из роли и идиотским образом заржал.

      И что