Однажды на том пруду девушка стирала рубашки, и коса её упала в воду. Девушка дёрнула головой и вдруг почувствовала, что косу что-то держит.
– Кто там прицепился? – воскликнула она.
– Это мы – колокола. Выбери кого-нибудь из нас, – прозвучало из глубины.
– Как же мне выбирать?
– Нас три: пан Золотой, пан Серебряный и слуга их Медный.
– Я сама служанка, а потому слугу и выберу.
Вода заклокотала, и на поверхность поднялся большой медный колокол.
– Неси меня в церковь, – попросил он.
– Но ведь ты такой большой, как же я тебя понесу?
– Не бойся, неси.
Девушка обхватила колокол руками и почувствовала, что он лёгкий, словно бумажный. До церкви было недалеко, и как только она донесла колокол до колокольни, он сам поднялся и прицепился рядом с другими.
– Жаль, что ты не выбрала золотой колокол, – вздохнул священник. – Но и медный хорош, очень уж у него красивый голос.
Но недолго тот колокол звонил. Прошло несколько лет, девушка заболела и умерла. В тот день, когда она умирала, колокол тихо гудел, а когда её душа покинула тело, колокол сам раскачался и начал громко бить, пока от великой скорби не треснул и не замолчал навсегда.
Пани Абрекова – гроза Львова
В конце XVІ и в начале XVІІ столетия каждый житель Львова, проснувшись утром, спрашивал: «Что слышно от пани Абрековой?» Это было любимой шуткой: вмешаться в разговор и спросить: «Интересно, что сказала бы на это пани Абрекова?»
Эти слова могут родить в вашем воображении образ пани Абрековой – великой сплетницы. Но самом деле пани Абрекова могла вообще ни слова не говорить, всё происходило помимо её воли.
Просто ей выпало жить на Рынке, и её ставни превратились в уличную газету, откуда можно было вычитать последние львовские новости и полюбоваться остроумными карикатурами. Первой жертвой пала сама пани Абрекова – какой-то хулиган написал о ней колкую шутку. Шутка имела успех, и с тех пор каждый желающий поделиться свежей сплетней или колкостью старательно выписывал их на ставнях горемычной пани Абрековой.
Особенной популярностью ставни пользовались во время ярмарок, ведь забава превращалась в международный конкурс юмора и сатиры. Дошло уже до того, что каждый дрожал перед «пани Абрековой» и вздыхал с облегчением, узнав, что новая шутка адресована не ему. Наконец многочисленные жалобы почтенных горожан переполнили чашу терпения магистрата и тот вынес суровое предупреждение пасквилянтам. А поскольку этого никто не испугался, то у окон пани Абрековой ещё и караул выставили.
К борьбе с шутниками присоединилась и церковь. Священники каждое воскресенье призывали на их несчастные головы гнев Господень. И так постепенно первая львовская стенгазета пришла в упадок, хотя о пани Абрековой ещё долго не забывали и вспоминали её имя.
Часы бернардинов
Костёл