– Судя по всему, это невозможно, – отозвался король. – Артефакт полностью разряжен. Мне пришлось рискнуть со вторым переходом. Не успей я, мы бы с Хайденом застряли в твоем мире на целый год.
– Зато теперь я застряла в вашем! – воскликнула я в отчаянии.
– К великому сожалению, только в следующий праздник Самайн мы можем попытаться вернуть тебя назад, – голос архимага был полон сочувствия.
– То есть я смогу попасть домой только через год, – пробормотала я. – Но как же так?!
И пусть меня выкинут из квартиры, но… Эта чертова работа по «Теории государства и права», которую я писала три ночи подряд!.. Если бы я только знала, что провалюсь в другой мир – вернее, попадусь под горячую руку Дункану Гроверу, – я бы не стала так над ней убиваться.
Не выдержав, нервно рассмеялась над своими мыслями, хотя очень хотелось заплакать.
– Но что я буду делать весь этот год? – спросила у архимага, затем перевела взгляд на короля. – Я ведь совсем не знаю этого мира! Я… Я вообще ничего здесь не знаю!
Архимаг тоже взглянул на своего повелителя, дожидаясь его решения.
– Прошу вас, ваше величество! – пробормотала я, понимая, что моя жизнь зависит только от его милости.
– Как тебя зовут? – спросил король, успевший уже забыть мое имя.
– Марьяна, – отозвалась я глухо. – Марьяна Воронова, ваше величество!
– Странный мир и странные имена, – вынес он свой вердикт. – Магии у вас нет, крыльев не расправить… Зато есть железные повозки без лошадей и огромные дома, размерами больше королевского дворца в Дайсу. Мой мир отличается от твоей родины, Марьяна Воронова, и выжить тебе в одиночку здесь будет очень сложно. Впрочем, даже тем, кто родился в Троемирье, дожить до старости непростая задача. Но твой король справедлив…
– Справедлив, ваше величество! – поддакнул архимаг.
– И раз уж мой сын стал косвенной причиной твоего попадания в Троемирье, ты останешься здесь, в Амантеле, и будешь присматривать за принцем.
– Присматривать за Хайденом?! – не поверила ему. – Но…
Тут я поймала на себе острый взгляд архимага и с громким стуком захлопнула рот. Потому что король справедлив, и он не приказал вышвырнуть меня на улицу, как ненужную вещь, а оставил в замке, поручив приглядывать за самым дорогим, что у него есть.
За своим сыном.
И пусть я никогда не имела дел с детьми и не особо представляла, что мне придется делать, но при мысли о Хайдене в груди появилось странное тепло.
Быть может, потому, что мы с ним были очень похожи? Пусть у него был отец, но мне казалось, что мальчик очень и очень одинок.
Поэтому я искренне произнесла:
– Спасибо за доброту, ваше величество! – и попыталась изобразить что-то вроде поклона.
Судя по скептическому выражению на привлекательном лице короля, получилось у меня так себе. Впрочем, я все-таки не удержалась и спросила:
– Но