– Она случайно упала, я не смог поднять… – пояснил ему Лантаров.
– Да ничего, – улыбнулся Шура в ответ, слегка повернув голову, – что ей сделается. – А затем, пристально посмотрев, спросил:
– Не понравилась?
– Да что-то не очень… – попробовал объясниться Лантаров, но бородач опередил его.
– Действительно, специфическая книга, такие сейчас мало кто читает. Но очень толковая. Потом когда-нибудь осилишь, когда придешь в форму. У меня еще одна есть, захочешь полистать, скажи.
– Привет, старик, пришли вот на разведку, разогнать твою тоску, – с наигранной веселостью заявил вошедший в палату высокий парень, который после заготовленной фразы остановился у кровати Лантарова и тут же упрятал руки в карманы брюк. Вероятно, внутренний мир убойной палаты, как между собой говорили о ней медсестры, поубавил решимости посетителя. Он был в добротном, хорошо скроенном и, по всей видимости, дорогом костюме, поверх которого небрежно накинутый, заношенный бело-серый халат выглядел явно не на своем месте. Его немного вытянутое лицо с выдающимся вперед подбородком, полными, как у любвеобильных красоток, губами и крючковатым воинственным носом показалось Лантарову до боли знакомым. Когда гость повернул голову к товарищу, Лантаров увидел у него в правом ухе мужскую сережку в виде пугающего блеском скорпиона с брильянтовой точкой-глазом. Эта безделушка, да и тембр голоса, жесты, манерность – все указывало Лантарову на то, что он хорошо знал этого человека, но зловещее отсутствие воспоминаний его испугало. Вслед за первым гостем в палату проворно прошмыгнул еще один парень, заметно ниже ростом, совсем щуплый, в очках в золотой оправе, какие придают сходство с удачливым адвокатом или преуспевающим ассистентом известного хирурга. Так передвигаются люди, привыкшие поспевать за начальником, превращаясь в его вездесущую тень. Парень тоже кивнул, но без улыбки. Опасливо, словно это был аттракцион ужасов, он озирал палату и ее горемычных обитателей. И особенно задело Лантарова, как лицо этого парня непроизвольно вытянулось, когда его взгляд неожиданно уткнулся в выглядывающий из-под простыни металлический корсет вокруг пояса Кирилла. Второго парня Лантаров тоже где-то видел, но так же не помнил, где именно.
– Так, Артем, доставай, – дал знак первый, но вдруг решительно взял у него из рук пакет и сам стал по-хозяйски выкладывать на тумбочку провизию: цитрусовые, бананы, яблоки, соки и, наконец, пышный и пахучий, как экзотический цветок, ананас. Весь этот процесс сопровождался комментариями, за которым легко угадывалась неуверенность. Больничный халат, накинутый на плечи, был ему слишком мал, он походил на детскую распашонку и сковывал движения. Из-за этого гость то и дело раздраженным жестом оправлял его полу. Тот же, кого назвали Артемом, кажется, несколько оробел, потому что переминался с ноги на ногу, криво улыбаясь закрытым ртом и несколько настороженно