Не бурные аплодисменты, а подлинные овации думского зала были ответом на эту горячую речь.
Однако не он, не депутат литовец, а представитель польского коло привлек к себе внимание не только членов Думы, но и министров.
– В этот исторический момент, – начал депутат поляк, – когда славянство и германский мир, руководимый вековым врагом нашим – Пруссией, приходят к роковому столкновению, положение польского народа, лишенного самостоятельности и своей свободной воли, является трагическим. Трагизм этот усугубляется не только тем, что разорванный на три части польский народ увидит сынов своих в разных странах, друг другу враждебных. Но, разделенные территориально, мы чувствами своими и симпатиями со славянами и должны составлять единое.
Аплодисменты не только депутатов, но и министров прервали оратора. Немного выждав, он продолжал:
– Это нам подсказывает не только то правое дело, за которое вступилась Россия, но и политический разум. Мировое значение переживаемого момента отодвигает на второй план все внутренние счеты. Дай бог, чтобы славянством под главенством России был дан тевтонам такой же отпор, как пять столетий тому назад им был дан Польшей и Литвой под Грюнвальдом. Пусть пролитая наша кровь и ужасы братоубийственной войны приведут к объединению разорванного на три части польского народа!
Овации долго не прекращались после этих слов: представитель поляков сильно разогрел зал Таврического дворца.
Площадь перед дворцом во время заседания была полна народа. Из уст в уста передавалось, как от имени прибалтийских немцев выступал барон Фелькерзам, отбарабанив по бумажке, что «искони верноподданное население Прибалтийского края готово стать на защиту престола и отечества и голосовать за все военные кредиты», и как в ответ ему раздалось всего только два-три «дежурных» хлопка.
– Здорово!.. Поняли, с кем имеют дело! – кричали в толпе.
И тут же неожиданная, но воспринятая с радостью новость:
– А читали в вечернем бюллетене, что Метерлинк записался в армию волонтером?
– Метерлинк? Волонтером?.. Вот это так!
«Синяя птица», поставленная Московским Художественным театром, прогремела на всю Россию и сделала Метерлинка известнейшим писателем, и как нельзя более радостно были взволнованы все, что автор этой прелестной пьесы-сказки надел серую шинель солдата и стал в ряды защитников Бельгии от общего с Россией врага.
Подробности того, что происходило на историческом заседании Государственной думы, передала сестрам их квартирная хозяйка Ядвига Петровна Стецкевич, дама с седыми буклями и пенсне, несколько излишне полная, но очень подвижная, способная проникнуть и в театр, когда «все билеты проданы», и на бега, когда