Проснувшись, не понял, где я. Сквозь сотни дырок от гвоздей в помещение проникали тонкие полосы света, и целую секунду мне казалось, будто я в клетке. Затем я увидел приоткрытую дверь, карабин у стены и поломанный стул возле печки. Значит, не клетка, все в порядке.
Отвалы пустой породы стали золотистыми, тени от деревьев – длинными и плоскими. Я вышел на улицу босиком. Как приятно найти приют, пусть и ненадолго. Я отлил на кучу, состоящую из старых банок, проволоки, полиэтилена и пластикового мусора. Твою мать, хуже золотоискателей свиней нет! Мне было спокойно. Я заметил кое-где помет, в том числе и свежий, а возле бака – неглубокие кенгуриные норы, следы, еще помет. Это меня взбодрило. Может, здесь мне будет хорошо. Может, все получится.
Я открыл ставни, впустил в хибару воздух и свет. Обулся и пошел за хворостом. Дерева валялось много – усохшая мульга, кусочки старого эвкалипта. Когда дров набралось достаточно для одной ночи, я выломал ветку с листьями и, как смог, вымел из лачуги мышиное дерьмо. Уже под конец обнаружил за дверью метлу и решил завтра прибраться как следует.
Я подготовил дрова в печке, но поджигать не стал. Высыпал все из рюкзака на пол, разложил перед собой. Открыл коробку с патронами. Отсоединил от «браунинга» магазин, зарядил. Положил карабин и магазин на стол из ящиков, сам уселся в дверном проеме на стул без спинки. Есть шанс, что в сумерках явятся кенгуру. Если правильно разыграть карты, то до темноты я раздобуду свежее мясо.
Однако из буша никто не выходил. Кенгуриные норы оставались пустыми и неподвижными, как картинка.
Когда совсем стемнело, я развел огонь в печке и съел последний апельсин. Голод не исчез. Вот к чему приводят мысли о свежем мясе. Однако я не унывал. Знал – животные тут есть. Просто я их немного напугал, но они не устоят перед запахом воды в баке. Подождем до завтра.
Я поддерживал огонь, пока не кончились дрова. Не мерз, просто с костром чувствовал себя не так одиноко. Потом я загасил его и лег.
Я был страшно усталым и одновременно счастливым, но спать не мог. Сперва мешал твердый пол. Потом начались рези в животе. Голодные боли? Ни фига подобного! Какое-то время я корчился и ерзал. Лезть в потемках в грязный и вонючий сортир? Нет уж, спасибо. Я натянул ботинки. Когда терпеть дальше уже не смог, выбежал на улицу и сел под звездами. Господи, ну и звуки! И ощущения… Полночи я мотался туда-сюда и гадил, точно утка. Сперва боялся отходить далеко от хибары. Позже радовался, если успевал выскочить за двери.
И вычислял. Солнечный удар? Вызывает рвоту, а не понос. Еда? Тоже нет, потому что еда у меня давно закончилась. Оставалась вода. Я и не подумал заглянуть в бак, сразу начал пить. А там могло плавать что угодно.