– Как! – воскликнул Ганимар. – Ваш процесс, защита, следствие – разве этого недостаточно для вашего развлечения?
– Нет, ибо я решил не присутствовать на моем процессе.
– Что?!
Арсен Люпен, не спеша, повторил:
– Я не буду присутствовать на моем процессе.
– В самом деле?
– Ну подумайте, дорогой Ганимар, неужели вы допускаете, что я буду гнить на сырой соломе? Вы меня обижаете. Арсен Люпен проводит в тюрьме столько времени, сколько ему нравится, и ни минутой больше.
– Может быть, разумнее начинать с того, чтобы не попадать сюда, – с иронией возразил инспектор.
– А! Месье насмехается? Месье вспоминает, что он имел честь арестовать меня? Так знайте же, мой уважаемый друг, что никому, в том числе и вам, не удалось бы задержать меня, если бы в этот критический момент мое внимание не было поглощено чем-то более важным.
– Интересно.
– На меня, Ганимар, тогда смотрела женщина, а я любил ее. Понимаете ли вы глубокий смысл этого факта: на вас смотрит женщина, которую вы любите? Остальное для меня почти не имело значения, клянусь вам. Именно поэтому я и нахожусь здесь.
– И довольно давно, разрешите вам заметить.
– Сначала я хотел забыть. Не смейтесь: приключение было очаровательным, и я до сих пор храню о нем трогательное воспоминание… Кроме того, я немного неврастеник. В наши дни жизнь проходит в таком лихорадочном темпе! И в определенные моменты надо устраивать для себя то, что называется «изоляционной терапией». Тюрьма – превосходное место для такого рода лечения. Оздоровительный курс здесь проводится со всей строгостью.
– Вы издеваетесь надо мной, Арсен Люпен, – заметил полицейский.
– Ганимар, – отчеканил Люпен, – сегодня пятница. В следующую среду я приду к вам выкурить сигару на улицу Перголези в четыре часа дня.
– Я жду вас, Арсен Люпен.
Как два добрых приятеля, отдающих друг другу дань заслуженного уважения, они обменялись рукопожатием, и старый полицейский направился к двери.
– Ганимар!
Сыщик обернулся.
– В чем дело?
– Ганимар, вы забыли свои часы.
– Часы?
– Да, они как-то попали в мой карман.
И он возвратил их с извинениями.
– Простите меня… дурная привычка… Ведь вовсе не обязательно лишать вас ваших часов только потому, что у меня отобрали мои. Тем более что здесь у меня оказался хронометр, на который я пожаловаться не могу, он вполне устраивает меня.
И Люпен достал из ящика стола большие золотые часы в тяжелом и удобном корпусе, украшенные увесистой цепочкой.
– А эти часы из какого кармана? – спросил Ганимар.
Арсен Люпен мельком взглянул на инициалы.
– Ж.Б… Черт возьми, кто бы это мог быть? Ах да! Припоминаю: это Жюль Бувье, мой следователь, прелестный человек…
Побег Арсена Люпена
В тот момент, когда Арсен Люпен, закончив трапезу, доставал из кармана красивую сигару с золотым ободком и со снисхождением