– Возможно, завтра. Сегодня мы причинили им уже достаточно беспокойства, – сказал Грегор, поднявшись, и от души потянулся. – Доброй ночи, ваша светлость. – Он закрыл за собой дверь, и в тот же миг в нее ударилась вторая подушка.
Буквально минуту Квин лежал спокойно, затем, проворчав что-то себе под нос, поднялся, снял с себя одежду, небрежно бросил ее на спинку стула, задул свечи подле кровати и буквально рухнул спиной на постель, даже не откинув покрывал.
Англия. Все та же Англия спустя десять лет, и вот теперь бесчестный, позорящий свой род мистер Эшли – четвертый барон Дрейкотт Клейборнский, новый барон графства Норфолк. Ему достался титул, которого он не хотел; поместье, до которого ему не было никакого дела; и, без сомнения, длинный список долгов, которые, по большому счету, никак не повлияли бы на его состояние. Но все бесконечные опасности и неудобства, что были его бессменными спутниками в течение двух месяцев путешествий, нищета и бедственное положение во время пересечения Ла-Манша, где их застал беспощадный шторм, хаос, царивший в Лондоне, его зловоние и нечистоты – все это стоило того, чтобы принять этот дом как бесценное сокровище. К тому же был во всем этом и еще один дополнительный интерес, которым он воспользовался бы, обустроившись в Лондоне.
Месть. Квин с наслаждением думал об этом. Ложь, высокомерие и трусость – три качества, которые он не допускал и не терпел в людях, три греха, которые был твердо намерен наказать. Это не касалось напрямую его самого, ему были несвойственны эти черты. Однако Саймон переживал о том, чтобы защитить своего внучатого племянника, и он планировал воздать ему за это должное.
Он ждал этого возмездия десять лет, и теперь его мечты могли подождать. Натянув на себя покрывало и постепенно отдаваясь сну, он вспомнил еще кое-что, что он, кажется, унаследовал, кроме титула, имения и счетов. Эта маленькая осторожная скромница была крайне интригующей загадкой, потому что, кем бы она ни являлась, она определенно не была экономкой, он готов был поставить на это свои дуэльные пистолеты Мэнтона. Впрочем, они ему, пожалуй, еще понадобятся.
При свете дня, когда рассудок взял верх над эмоциями, что управляли ею вчера, Лина уже сожалела о том, что согласилась обращаться к лорду по имени, а также была обеспокоена тем, как были восприняты ее неумелые попытки флирта. Да и два бокала хмельного вина были неосмотрительной крайностью с ее стороны. К завтраку Лина не вышла, но сразу после она почти столкнулась с мужчинами на выходе из столовой.
– Доброе утро, ми… Эшли. Послание мистеру Хаверсу отправлено. Я полагаю, его прибытия можно ожидать около десяти часов.
– Так скоро? А что, если в его расписании уже были какие-то дела на сегодня?
– Если у него и были назначены какие-то встречи, то он отменит их. Ваше дело сейчас имеет для него и всех нас первостепенную важность, – ответила Лина. – Мистер Армстронг, представитель местного отделения Лондонского банка вашего дядюшки, доктор Мэссингберд,