35 минут первого ночи. И вот я стою около своего подъезда. И спокойно захожу внутрь. Тук-тук-тук – стук моих ботинок разносился эхом по-пустому подъезду. Если бы мое сердце научилось вдруг исполнять музыку, то в данный момент оно бы играло рваный и неразборчивый рок-н-ролл.
Я стал подниматься быстрее и темп песни ускорялся. Сердце, казалось, хотело вырваться наружу от страха, на ладонях стал поступать пот. В подъезде стоял запах сырости и в какой-то момент стало невообразимо холодно. Из моего рта исходил пар. И, когда я приблизился к своей квартире, задул ветер.
Квартира была нараспашку открытая и рядом с ней сидел рыжий пес. «Манекен ли это?» – спросил я себя, потому как пес стоял в полной статике, не издавая ни звука. Даже когда я попытался его погладить, он не обратил внимания. Только моя ладонь прикоснулась к нему, и я почувствовал, что по нему бегают пауки. С отвращением я отошел в сторону. Через мгновение изо рта пса потекла слюна и повисла над пастью. В этот момент пес повернулся ко мне и пугающим басом проговорил: «Дом, милый дом» – а его глаза загорелись, словно фары в автомобиле.
Со страхом я забежал в свою квартиру и запер дверь на ключ. Послышались шаги. Свет в прихожей не зажигался, и я включил фонарик на телефоне. Стояла тьма. Осторожно я стал идти на звуки шагов. Неожиданно шаги стали быстрее и переросли в бег. Я стал отступать в сторону.
Это была София. Она бежала – крысь-крысь-крысь-крысь – а ее левая нога издавала мерзкий похрустывающий звук. Я даже не успел ничего сказать, настолько я был шокирован. Она была довольно вызывающе одета, искрила намазанной косметикой и, откровенно говоря, выглядела ужасно.
Не успев снять куртку, она стала заставлять меня есть ужин, причем насильно. У нее в руках была тарелка со спагетти. Сильная женщина и ужасная жена.
– Я не хочу есть! Как ты вообще вошла внутрь?! – я оттолкнул ее, и тарелка упала, разбившись о кафель.
Она посмотрела с грустью на нее, и тут же перевела с улыбкой взгляд на меня:
– Дорогой, ну что за глупые вопросы? Давай пойдем посмотрим кино и, может, суши закажем.
Вспомнив о том, что Генри говорил мне постоянно с ней соглашаться, решил его ослушаться и жестко послать ее. Для меня это всего один бесконечный розыгрыш.
– Иди вон отсюда! Тебя ждет дома Клайв! Ты мне противна! И кто тебе позволял делать у меня перестановку? Неужели ты не заметила, что я женат? Пошла вон!
Однако, я обратил внимание, что на всех висящих в квартире фотографиях, где прежде была моя супруга, почему-то теперь был лик Софии. Так, это уже не смешно!
София стояла и улыбалась мне:
– Дорогой, я хочу детей! Что ты об этом думаешь?
– Я