– Что говорят?
– Ничего. Эфир молчит. Полчаса назад разминулись с рейсовым грузовиком, а с тех пор ни единой души. Да и кому тут быть-то?
– Ну, мало ли. Тут западнее есть крупные соляные заготовки. У меня знакомый там финансовым контролером работал.
– Ну, все равно – не чертов Мегаполис. Пробок тут всяко не встретишь. Да здесь и лучей наведения нет, лети как знаешь. А что там поделывает наш пассажир?
– Морем любуется. Ты кстати не помнишь, где он сходит?
– Не помню. Попросится, отвезем куда надо, время терпит. А если не попросится… кто их поймёт, стопперов этих. Тогда выгрузим у самого Представительства.
Лилия кивнула. Разумно.
Тут под днищем винтолета мелькнула грязная полоса прибоя, отшвыривая водную гладь прочь от песчаных гребней и острых теней серых скал. Легкую машину начало раскачивать восходящими потоками. Отсюда, сверху, были хорошо различимы темные полосы чуть влажного песка – все, что осталось от варварски уничтоженной системы подземных рек, дававшей некогда жизнь оазисам по всей Восточной Сахаре. Сейчас же тех ничтожных остатков воды, что удавалось собирать холодными ночами, едва хватало на поддержание жизни горстке уцелевших жителей. Все вновь сформированное вернувшимся Тетисом новое северное побережье Африки было безлюдно, за исключением верховьев Нила да некоторых богатых подземными ископаемыми приэкваториальных областей, что существовали исключительно за счет привозной воды и пищи. Собственно, европейские компании нарушали международное законодательство одним своим присутствием на этой земле, но на это закрывали глаза. Ренат, верно, считает, что вместе с теоретической помощью, которой будет кот наплакал, Мегаполис своим контролем региона хочет закрепить существующее статус-кво в пику финансовым конгломератам Индии и Китая. Виктор с ним даже не стал бы спорить. Представительство уже сейчас, одним своим появлением, заставило людей покинуть свои негостеприимные земли в поисках дармовой еды и лишней фляги дистиллята. Но однажды Север Африки будет свободен вернуть себе контроль над столь нужными ресурсами. За пару десятков лет лет местные должны позабыть свою ненависть к европейцам. Последнего муллу здесь видели ой как давно.
Так что же в этом плохого?
– В смысле?
Виктор услышал вопрос Лилии и только сейчас понял, что последнюю фразу произнёс вслух.
– Нет, так, ничего… позови Рената, будем завтракать.
Пока тостер не спеша поджаривал ломтики хлеба, слушали радио. Невнятный голос далекого диктора рассказывал об очередных вооруженных беспорядках в Нью-Джерси, потом вернулся к европейским делам, походя упомянув очередные теракты в Ольстере, на севере Испании и на Корсике. Темой дня для диктора было начинающееся совещание в Мегаполисе, которое открылось под небывалые по масштабности выступления