– Эва! – гремит ее приемный отец. – Этот человек утверждает, что ты с ним…
В этот момент Габарашвили запинается. Видно, слова даются ему с трудом.
И тут Снегирёк начинает краснеть… Термоядерно так… Прямо как тогда, у меня в номере. Смотрит на меня, на отца, на дядю, и ее лицо становится таким виноватым, будто она украла минимум миллион, а не просто поцеловалась со мной по моей же инициативе.
«До чего же совестливая…» – отмечаю я про себя. Кстати, отличное качество для будущей жены.
Ее отец превратно понимает причину ее румянца.
– Эва! Как ты могла?! – орет он, выпучив глаза.
Тут будто в замедленном кадре вижу, как Улдан Габарашвили поднимает руку и наотмашь хлещет племянницу по лицу. Эву буквально сносит в сторону, и она бьется лицом о шкаф, сползает на пол, кажется, без чувств.
– Ты охренел?! – ору я во всё горло, дурею от резко вспрыснувшегося в кровь адреналина. – Не смей ее трогать!
Заботливый дядюшка меня как будто не слышит. Поворачивается к Эве и явно собирается пнуть ее ботинком.
Я так быстро вскакиваю со стула, что он отлетает в сторону. Перепрыгиваю через стол и в мгновение ока оказываюсь рядом. Хватаю Улдана за плечи и отшвыриваю в сторону, подальше от Эвы.
Опускаюсь на колени, тянусь к Снегирьку, а она всё еще без сознания. Это пугает меня не на шутку. Собираюсь взять ее на руки, и в эту самую секунду слышу за спиной лязг взводимого курка.
– Отойди от нее, тварь! – шипит Улдан, размахивая кольтом сорок пятого калибра.
«Раритет, мать вашу, его лет двадцать как не выпускают…»
Я видел, что у него при себе оружие, но я не тот человек, кому можно безнаказанно угрожать.
Поднимаюсь на ноги, усмехаюсь ему в лицо.
– Ни хрена ты мне не сделаешь. И не напугаешь… Ты ведь не хочешь сгнить в тюрьме, правда? Или в овраге… на твой выбор! Я могу и то и другое… Ты не с тем человеком решил помериться силой.
– Я полковник полиции, ты, тварь! Ни черта мне не будет, даже если я пристрелю тебя, как паршивую собаку!
В этот момент замечаю в его глазах тот особый азарт… Я видел его много раз. В глазах друзей, когда те загоняли на охоте кабана, в глазах дубасящих друг друга бойцов в клубе «Яма», куда иногда хожу, когда хочется хапнуть адреналина, в глазах киллера, который год назад хотел меня прирезать на моем же заднем дворе… Человек с таким блеском в глазах способен на многое.
Только полковник Габарашвили слишком уверовал в собственную неприкосновенность. И, кажется, забыл, что я здесь не один.
Через секунду уже у него за спиной раздается звук взводимого курка.
– Бросай оружие! – гаркает мой телохранитель, Семён.
На его зычный бас в комнату врываются два других охранника. И вот Габарашвили в меньшинстве.
– Что, уже не такой смелый? – рычу сквозь зубы.
Улдана разоружают в считанные секунды.
Сразу после этого начинаю раздавать команды:
– Семён, держи Габарашвили на мушке. Николай, – поворачиваюсь ко второму телохранителю, – иди в номер, забери