– Что это? – с тревогой спросила Ева.
– Голос совести, – сказала Настасья. – Мои родители-магоборы испортили мне им всё детство!
– Он же меня не убьёт? – спросила Ева, тревожась.
Настасья задумалась.
– Да нет, – ответила она не очень уверенно. – Но на твоём месте я бы не доводила его до крайности. Голос совести – он, видишь ли, очень настойчивый… А сейчас мы настроим его на твоё сознание!
И с этими словами Настасья несильно тюкнула Еву по лбу молоточком. «Пик!» – с предвкушением произнесла гармошка-пищалка. И для Евы началась новая, условно счастливая жизнь.
Комната, которую отвели Еве, прежде принадлежала сестре Антона Чехова Марии. Располагалась она рядом с гостиной. Кровать, письменный стол, диван, мольберт и кое-какие фотографии на стенах. И больше практически ничего. Как-то около часа безуспешно проискав расчёску, Ева убедилась, что раньше люди жили скромно. Любой человек мог перечислить, сколько на его полке стоит книг, сколько у него перьевых ручек, тетрадей и карандашей, и даже насколько сильно каждый карандаш исписан. Любое платье многократно перешивалось. Любая вещь латалась до бесконечности и никогда не выбрасывалась. Когда же приходила в такую негодность, что и латки некуда было ставить, из неё делали лоскутное одеяло. Даже у Екатерины II было меньше личных вещей, чем у любой современной девушки. Конечно, некоторые предметы царицы могли стоить дорого, например, шкатулку могли украшать бриллианты, но самих предметов было мало. Царица помнила каждый свой веер и переживала за каждое разбитое блюдце. И это царица. Что же тут говорить о бедной курсистке!
Ева открыла книгу и принялась за драконов. Помогая ей, рядом летал молоточек и голосом совести говорил «пик-пик!».
– Выражайся цензурно! – напутствовала Ева.
Пришёл стожар и улёгся прямо на полу. Он был невесел и грыз ногти. Ева видела, что его что-то тревожит, но он, конечно, не скажет сразу. А может, и вообще не скажет. Скрытный тип.
– У тебя что-то не так? – спросила она.
– У меня всё так! – пасмурно отозвался Филат. – Ты не обо мне думай, а о драконах. Люблю трудящихся людей! Смотришь на них – и сам как будто работаешь! Лучше как-то становишься, благороднее…
Ева отвлеклась от драконов и стала размышлять, чем в него запустить. Бросаться в Филата вещами