Что касается международного права, то в его сфере Кант сохранил приверженность идее вечного мира. Правда, к 1797 г. пацифистские надежды Канта значительно поблекли по сравнению с 1795 г., когда ему казалось, что договор о «вечном мире» будет вот-вот заключен. Теперь, в обстановке продолжающихся войн на европейском континенте, Кант считал, что хотя идея вечного мира представляет «конечную цель всего международного права», она все же неосуществима из-за невозможности создать всемирное конфедеративное государство и мировое правительство. Но, заявлял Кант, вполне осуществимо развитие таких международных связей, которые «служили бы постоянному приближению к состоянию вечного мира»[42].
Вопрос более не в том, реален или нереален вечный мир, – рассуждал Кант, – а в том, должны ли мы стремиться к запрещению войн и содействовать всеобщему миру. Важно понять, согласно Канту, что неустанно действовать в этом направлении – это наш долг. Предельно возвышая морально-правовую значимость идеи вечного мира, Кант писал, что становление всеобщего и постоянного мира составляет не просто часть, но конечную цель учения о праве в пределах одного только разума. По Канту, правило пацифистского долженствования априори заимствовано разумом из идеала правового объединения людей под публичными законами.
Таким образом, Кант утверждал, что нет ничего метафизически более возвышенного, чем идея вечного мира, которая в смысле ее всеобщей значимости может быть призвана обладающей абсолютной реальностью.
1.2. Право и мораль в философии И. Канта
Уходящий век заострил внимание теоретиков и практиков гуманитарного направления на ряде серьезных общественных проблем, в числе первых выдвигая вопрос о сущности и соотношении морали и права. Одним из крупнейших исследователей данной проблемы в прошлом был И. Кант. В его философских трудах, посвященных этике, в частности, в первой части «Метафизики нравов», поставлен тезис и далее выстроена целая система соотношения двух сфер, метафизики нравов – морали и права. Насколько актуальны сегодня рассуждения и умозаключения немецкого философа говорят непрекращающиеся диспуты, проводимые в кругах западноевропейских философов и юристов. Не лишены особого интереса и выводы, к которым пришла в недавнем историческом прошлом итальянская философско-правовая школа кантианства.
За наше столетие в итальянском кантоведении по данному вопросу сложилась своя, оригинальная традиция, сформировались основные направления, характеризующиеся принципиальным отличием в интерпретациях кантовской этико-правовой мысли: одни полагают,