Это было в далеком детстве, и, повзрослев, Леда больше не интересовала отца. Раньше он был нежным, сейчас – жестоким. Раньше он не позволял ей прятаться в шкафу среди выпотрошенных ею игрушек, а сейчас не позволял уйти, потому что она сама превратилась в игрушку.
– Детектив Дин – никто, – прохрипела Леда сквозь кровь в горле. – Он никто.
– Правильно, моя маленькая девочка. В твоей жизни навсегда останусь только я. Тебя больше никто не примет. Ты никому не нужна. Ты, как это говорится, испорченный товар. – Он коснулся губами ее влажного от крови и пота виска. – Ты повзрослела и перестала быть интересной. Но если ты хочешь его… – рука скользнула по ее бедру под платье, – я могу притвориться им на одну ночь.
Леда завопила, с проворностью отодвигаясь. Он вскинул в ответ руки, будто сдаваясь, и расхохотался.
– Что, больше не хочешь, чтобы я был внутри тебя? А в детстве тебе очень нравилось. Ты забыла, Леда? Ты часто приходила к папе, когда боялась грозы, часто приходила ко мне, потому что хотела сказку, помнишь?
– Нет! – завопила она, срывая голос. – Этого не было! Я не просила тебя! Я ненавидела тебя! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!
– Ну-ну. – Он по-доброму улыбнулся, поднимаясь на ноги. – Плохие слова, за которые придется тебя наказать… Ты плохая, плохая девочка…
Он медленно направился к ней.
– Наверное, мне все-таки стоило жениться… женской руки тебе не хватало, милая. Повзрослела и стала распущенной девицей. Губы красишь, с детективом заигрываешь… Показываешь ему ночами все самое сокровенное…
Леда заплакала, склонив голову набок. Она знала, какое наказание ее ждет, и больше не хотела подвергаться пыткам. На ее теле не осталось живого места, нет клеточки, которую не осквернило это существо.
Дернувшись, когда в поле зрения появились его ноги, она вскрикнула:
– НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ!
– А то что? Ты меня ударишь? Убьешь? Что ты сделаешь?
– Я УБЬЮ ТЕБЯ! – заорала Леда. – Я убью тебя! Убью тебя! Убью!
Брызнула слюна, на висках и лбу болезненно вздулись вены, внутри горла кто-то прошелся наждачкой.
– Ах ты маленькая дрянь!
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
– Закрой свой рот! – Отец схватил ее за многострадальное ухо и потащил назад в ванную комнату. Колени Леды скользили по полу, ударились о порожек, а затем о кафель и оставили кровавые следы.
– Нет, папа! – воскликнула она, но тут же захлебнулась, когда он погрузил ее по плечи в воду. Леда продолжала кричать, но из горла вырывались только безобразные звуки и пузыри. Царапая запястье отца сломанными ногтями, Леда вдруг увидела на дне ванны охотничий нож. Оставив бесполезные попытки высвободиться из плена, она кончиками пальцев дотянулась до него, крепко схватила и вскинула руку вверх. Отец удивился и выпустил ее. Захлебываясь воздухом и откашливая воду, Леда повернулась к нему лицом и выставила дрожащую руку вперед. Лезвие ножа угрожающе сверкнуло.
– Не приближайся.