В то утро я уже оттренировалась, Дима застал меня за моей маленькой отдушиной – расчесывание гривы и шерсти животного вызывало у меня умиротворение. Минуя хозяйственные постройки, мы дошли до старого высокого темно-синего амбара. Дима с минуту задумчиво посмотрел на меня, а потом отворил дверь, пропуская внутрь. Я оказалась в кромешной тьме и услышала звук захлопывающейся двери. Я не была трусихой и понимала, что это не просто чужая шалость. Увидя впереди тусклый свет, пошла на него. Выйдя на свет, сразу увидела дядю в идеально сидящем костюме, стоящего ко мне спиной.
– Как учеба, Василиса? – звук его холодного голоса заставил меня поежиться.
– Все хорошо, тренер мною доволен, – отчеканила я, неосознанно поправляя одежду. Лучшая, Вась. Ты должна быть самой лучшей.
– Это хорошо, – интонация его голоса как странно изменилась, но я не придала этому значения. А зря. – Семья – это все, Василиса. Знаешь ведь?
– Знаю, дядя. Семья превыше всего.
– Правильно, девочка моя. Интересы семьи превыше собственных желаний, и сейчас у тебя появилась прекрасная возможность показать, кто ты на самом деле, – он повернулся ко мне, и я встретилась с его холодным колючим взглядом.
– Что Вы имеете ввиду, дядя? – непонимающе пыталась отыскать на его лице ответ.
– А то, милая Василиса, что ради семьи можно нарушить все заповеди. Ради семьи ты должна быть готовой на все, – он медленно прошел за мою спину и остановился сзади. – Приведите, – более громко приказал, и появились два амбала, тащя сопротивляющегося человека с мешком на голове. Тот пытался вырваться, отчаянно пиная воздух ногами. От шока я не могла сдвинуться с места. Мужчины силой поставили сопротивляющегося на колени и замерли по обе стороны от него. – Этот человек пошел против нас, Василиса, предал твою семью. Поставил свои интересы выше наших. Что нам нужно сделать в таком случае?
– Сдать его полиции? – сдавленно прошептала я.
– Нет, они ничего не сделают, а он уйдет от ответственности. А в другой раз может сделать что-то куда более плохое. Мы не можем позволить себе выносить сор из избы. А иначе можем показать слабость нашим врагам. Мы – Царевы, Василиса, не имеем права на сострадание и слабость.
– И что Вы будете делать?
– Неправильный вопрос. Что будешь делать ты? Пришло твое время внести свою лепту в семейное дело. Пришло время тебе ощутить, что такое быть Царевой, – он кивнул амбалам, и те сорвали с мужчины мешок. Тот немного поморгал и испуганно стал озираться по сторонам. – Он виновен, Василиса, – встретилась глазами с взглядом обреченного. Я не знала этого человека. – На что ты готова ради семьи, девочка? – его голос, словно паук, затягивал меня в свои сети, и я