Наконец, крепко удерживаемый турком еще одну-две минуты, которые тянулись очень долго, барон перестал биться в припадке. Закрыв глаза, вжав голову в плечи по самые уши и отвернувшись, притиснув кулаки к щекам, английский лорд как будто вновь стал ребенком и погрузился в беспамятство. Произведенная им мерзость была стерта и спрятана милостивым доктором, который столь же незаметным движением убрал изогнутый кусок дерева, помешавший англичанину проглотить собственный язык.
Наблюдательная королева, которая всегда славилась умением соображать быстро и мыслить стратегически, сразу поняла, что Морсби не одержим демоном и что мусульманин не причинил вреда христианину, а скорее исцелил его, и что барон теперь явно не способен жить при дворе, вследствие чего должен будет вернуть некоторые ценные королевские патенты в королевские руки. Елизавета была в некоторой степени готова к такому повороту и предварительно проинструктировала двух своих дам провизжать что-нибудь о демонах, если они увидят, как барон Морсби бьется в конвульсиях – ведь все уже давно украдкой насмехались над этим, рассказывая друг другу, что с ним такое иной раз случается без свидетелей или в компании единственного доверенного слуги.
12
Джафер бин Ибрагим предпочел бы, чтобы высокомерного и коварного врача заперли в его комнате, а затем – в каюте на корабле, идущем домой, и не выводили, пока визирь не будет готов предъявить ему обвинения. Но это был официальный повод, и посол настоял, чтобы на торжестве присутствовало все посольство без исключений. Тем не менее, Джафер отвел доктора в сторону, прежде чем королева вошла в зал, и с тревожной улыбкой произнес несколько фраз по-арабски: «Я надеюсь, вы сможете объяснить свою позицию султану более убедительно, чем могли бы мне или послу. Я искренне надеюсь на это. В противном случае мы все столкнемся с утратой». Возможно, этого будет достаточно, чтобы доктор сбежал до того, как они доберутся до Константинии. Дом этого человека был так восхитительно расположен на холме. Во дворе находился фонтан с колодезной водой, чистой и пригодной для питья, прохладной круглый год. С ребенком рано или поздно придется разобраться, но султан, конечно, не станет препятствовать браку. Вдова сочтет большой удачей найти себе новую партию. Узнав о преступлениях и исчезновении своего мужа, она ухватится за это предложение.
Не прошло и сорока минут, а Эззедин уже возился с бьющимся в конвульсиях, блюющим английским лордом, дамы кричали «Демон!», ленивые лорды безучастно наблюдали, как магометанин вертел и крутил тело их соплеменника, в то время как королева высунула единственный изукрашенный драгоценностями пальчик из-под многочисленных юбок. Джафер бин Ибрагим превратился в ничто, в свободно парящие глаза и уши, и в этом могущественном облике заметался