Женщина смотрела на меня неотрывно, не мигая, словно прямо сейчас её посетила грандиозная по своей выгодности мысль.
– Либи, дорогая… а твой-то цветок уже сорвали?
Кухню наполнила звенящая тишина… а потом мы с Амарантом рассмеялись так громко, что лично я аж захрюкала. Бывало со мной такое из-за вывернутости правой ноздри. Но вот на лице нашей мадам почему-то не проскользнуло ни тени улыбки.
– Либи, цветочек мой, помоги не попасть впросак! – Запричитала эта сумасшедшая и, обогнув стол, принялась наглаживать мою руку. – Это ведь все не просто так! Жоржетт с Генрихом никак торговый договор не заключит и если этот эстет заграничный своего не получит, то и не быть тому договору. А дальше уж сама подумай, ты же умненькая у меня, что с нами сам наш король-то сделает? Ведь, по миру пойдем, дорогая! Кто же о тебе, Амариллис и Валериане тогда позаботиться, я же не смогу свой долг перед вашей матерью исполнять, если у меня на то средств никаких не будет…
– Да как же я вам помогу-то, – сказала я уже больше растерянно, чем в корне не рассматривая такую возможность, – на меня же без страха не взглянуть. Я вон, одна через Кривой проулок срезаю, когда ночью вам надо какой аптечной мази. И хоть бы кто юбку задрал, я бы может и рада была. А вы меня к королю положить хотите!?
– Об этом не беспокойся совершенно, дорогая! Есть у меня один зачарованный амулет, он одноразовый правда, но на краткое время сделает из тебя форменную красавицу. Ты подумай, ведь то и для тебя хорошо. Когда бы ты мечтать смогла, что свой цветок любви подаришь настоящему королю, да еще и такому красивому?
Я задумалась.
А потом передумала, потому что вспомнила про колдуна – этот упырь за версту почует, что от свежей, как снег красавицы магией несет. Если уж меня, слабенькую чаровницу учуял, то что говорить о такой сильной магии, что из кошмарной уродины сможет сотворить неземную богиню.
– И за это ты тоже не переживай! – Продолжала гнуть свое воодушевившаяся мадам. – Колдуна этого мы отвлечем, это в самом деле наша забота. Да тебе даже и в постели ничего делать не придется, сказал же он, что нужна невинная и белая, вот и будь такой!
Сказать по-честному, мне безумно хотелось хоть на день стать пусть даже и не красивой, но хоть не такой страшной, что аж малые дети шарахаются, едва завидев и начинают биться в истерике. И тем более мне хотелось «подарить свой цветок» кому-то приятному мне, а не вусмерть упившемуся забулдыге, который еще потом и всем рассказывать будет, как намедни поимел целого демона.
Я согласилась.
И сразу же пожалела.
Пожалела потому что к каким-либо моим чувствам мадам Кардамон сразу же потеряла всякий интерес. Она велела Амаранту согреть мне воды, да снести в ее опочивальню и там тщательно меня отскрести в медной ванне, при том со всех сторон. И это было жутко стыдно, ведь скрести-то нужно было меня голенькой!
Показаться мужчине без одежды вот так, пусть