Одна женщина принесла большую стопку какой-то одежды и положила ее на кровать. Другие две несли всякие принадлежности для уборки. Третья принялась расстилать огромную постель и раскладывать на ней вещи из стопки – халат, пижаму и нижнее белье. Остальное она разложила по ящикам комода, похоже, следуя каким-то четким и привычным для нее правилам. Затем все они принялись за протирание кресла, к которому она была прикована, и к мытью полов.
Лали наблюдала за ними с внимательной осторожностью, пытаясь угадать, что может заставить людей хранить такие странные тайны своего хозяина и служить ему верой и правдой. Наверное, очень большие деньги и отсутствие принципов – универсальное правило, которое воодушевляло людей практически на любые поступки.
Одна из горничных, довольно приятная, смуглая и темноволосая, была моложе других и мягче в чертах, и девушке она показалась не столь одеревеневшей и холодной. Она стала следить за ней взглядом, надеясь вызвать к себе ее интерес и участие, но женщина эта, как и другие, ни разу не подняла на нее глаза. Вообще все они держались так, будто ее здесь не было. Тогда она решилась на следующий шаг, пытаясь действовать разумно и без истерики.
– Я нахожусь здесь не по собственной воле и ничего не помню… Помогите мне… – произнесла она по-английски, даже не представляя, каким языком владеет прислуга.
Не получив никакой реакции, она повторила те же слова на русском, затем на французском. Реакция была той же – полное игнорирование. Других языков она, вроде бы, не знала или не помнила, кроме своего родного грузинского. Все эти уборщицы совершенно не походили на грузинок, но терять ей в общем-то было нечего. Так что она еще раз повторила ту же фразу по-грузински, внимательно вглядываясь в лица присутствующих и пытаясь понять, отображается ли на них хоть толика сочувствия и понимания. Ничего похожего обнаружить не удалось, и девушка в очередной раз заставила себя успокоиться. Откинувшись на бортик ванны, стала терпеливо дожидаться, когда останется одна.
Обслуга ушла минут через сорок, унеся с собой вещи, забытые их хозяином и оставив после своих трудов аромат свежести и чистоты. Проклятое кресло тоже унесли, и девушка искренне надеялась больше никогда его не увидеть.
Когда дверь за женщинами в униформе закрылась и громко щелкнул замок, она разочарованно чертыхнулась. Что можно предпринять, когда ты даже не помнишь своего имени?.. Все это могло быть какой-то глупой жестокой шуткой… Однако, нельзя было исключать и того факта, что она действительно оказалась здесь по собственной вине… Из каприза? На спор? Из любопытства? Кем приходился ей этот тип? Случайным знакомым? А, может быть, кем-то более близким, чем она могла вообразить? Да и кем была она сама? Имя Лали абсолютно ни о чем