А тут просто какое-то массовое помешательство на книгах. Кто-то сидел у стола, уткнувшись в толстый фолиант, кто-то толпился у стойки.
В следующее мгновение я поняла, в чем дело. Из-за стеллажа вышла молодая женщина со стопкой книг в руках и мелодичным голосом произнесла:
– Кому четырехтомник истории заклинаний на воде?
Повисла недолгая пауза, и один из парней у стойки, отчаянно покраснев, выдавил из себя:
– Мне.
– Возьми, пожалуйста, – улыбнулась библиотекарь.
Он принял стопку. Клянусь, его руки при этом дрожали, и было с чего: новая библиотекарша была молода и невероятно красива. Так красива, что и смотреть больно.
– Сирра Аглисса, – выскочил из-за стеллажей какой-то старшекурсник, – я разобрал и расставил четвертый и пятый стеллажи.
– Сирра Аглисса, – раздался еще голос. – Я нашел несколько ошибок в каталоге, а сейчас делаю новые карточки.
– Сирра Аглисса, – подал голос третий. – Я направляюсь в столовую. Принести вам чаю?
Ну понятно, все парни Школы чернокнижников дружно сошли с ума, покоренные красотой библиотекарши. Да что там, даже я почти потеряла дар речи, увидев ее. Представляю, какое впечатление она производит на парней. Да тут и представлять нечего, достаточно увидеть их совершенно безумные глаза.
– Эй, Аллиона, привет!
Я не сразу поняла, что окликнули меня. Потом обернулась и увидела рыжую шевелюру своего вчерашнего знакомого. И он туда же! Это было почти обидно, ведь еще нынешней ночью он называл красоткой меня. Видимо, его сестра точно знала, о чем говорит. Орлен Фичиелл – ветреный и несерьезный тип.
Он сидел за столом перед огромным фолиантом. Я приблизилась и уселась рядом.
– Привет! Ты тоже пал жертвой прекрасных глаз сирры Аглиссы?
– О, нет, – помотал головой он. – Я пал жертвой собственной несдержанности и дурного воспитания, а также непростительного поведения, порочащего честь благородной семьи Фичиеллов. Во всяком случае, магистр Аберардус сказал именно так, когда велел мне подготовить доклад на пятьдесят страниц.
– Ничего себе! – я едва не присвистнула.
Пятьдесят страниц – это немало. Впрочем, если мой новый знакомый вывел из себя не кого-нибудь, а магистра Аберардуса, можно сказать, что еще легко отделался. Преподаватель некромантии отличался суровым нравом. Я вспомнила высокую худощавую фигуру, лысый череп, глубоко посаженные черные глаза на угловатом бледном лице, поистине могильный холод, который, казалось, разливался кругом в присутствии преподавателя некромантии, и невольно поежилась.
– Значит, прекрасные глаза сирры Аглиссы тебя ни капельки не впечатлили? – Продолжать разговор о магистре Аберардусе мне совсем не хотелось.
– Может и впечатлили бы, да только я стараюсь в них не смотреть, в отличие от этих идиотов.
– Почему? – не поняла я. Хотя в том гуле, который царил сейчас в библиотеке, не было слышно почти ничего, он наклонился ко