– Деньги-то привез? – холодно полюбопытствовал я.
– Ты, кажется, надумал удвоить ставки?
– Мне не нравится, Виктор, когда меня держат за лоха. Ты меня подставил и сделал это совершенно сознательно.
– Допустим. И что из этого следует?
– Я тобой восхищаюсь, но требую компенсации. Вдова ведь согласилась платить?
– Согласилась. Но, как ты понимаешь, миллионы никто сейчас в сейфах не держит. А снятие денег с банковских счетов требует времени. Короче, я готов выплатить тебе аванс в пятьдесят тысяч. Остальное получишь после отсидки.
– А мы, кстати, куда едем?
– Никуда. Мы просто едем. – Просто ехать мы могли по городу. А мы уже покинули его пределы.
– Ты что, мне не доверяешь?
– Разумеется, нет. Я нисколько не сомневаюсь. Витя, что ты вытряс из
несчастной вдовы всю наличность и все драгоценности… – Ты умнее, чем я думал, Игорь. Вот в чем проблема.
– Иными словами, ты решил меня устранить?
Собственно, мне достаточно было еще при встрече бросить взгляд на его покрытое потом лицо, чтобы понять все. Ничего этот человек мне платить не собирался. То есть если бы речь шла только о Чернове, он бы, конечно, заплатил, но у него была компаньонка с пистолетом в руке, которую сердить опасно. Похоже, Виктор понял это слишком поздно. Он самоуверенно считал себя самой главной фигурой в игре, а недавно заподозрил, что он всего лишь пешка. Другое дело, что Чернов еще не понял; что пешка-то он не проходная.
– Почему ты все время оглядываешься?
– Я думал, что убивать вы меня будете на заброшенной фабрике, уж больно место там удобное.
Зябликова засмеялась. Все-таки она тоже нервничала. Совсем уж железных людей не бывает. Правда, у нее, видимо, был очень хороший дезодорант, запаха ее пота я не чувствовал, да и руки, державшие пистолет, не дрожали. – Хоть скажи напоследок, за какую сумму смерть принимаю?
– Триста тысяч долларов тебя устроят? – прошипел сквозь зубы Чернов.
Зубы он не разжимал, чтобы они не клацали. Человеком Виктор был, конечно, не робкого десятка, но убить вот так просто старого друга – это надо имёть вескую причину.
– Сам виноват! – почти пролаял он. – Догадался обо всем, так хоть молчал бы.
– Так я ведь сказал тебе еще не все. Как только вы прикончите меня, эта дама убьет тебя. Потому как ты при любом раскладе лишний.
Чернов рассмеялся:
– Если и убьет, то не раньше, чем я отдам ей половину полученной с Таньки Игнатович суммы.
– А подельник?
– Какой подельник? – Чернов затормозил так резко, что я едва не пробил лбом стекло.
– Тот самый, что работает охранником у Игнатовича. Ты дурак, Чернов, ты очень большой дурак.
– Он лжет! – резко и со злобой выдохнула Марина Сергеевна.
Пистолет, вытащенный мною из кармана,