После этого вопроса в воздухе повисла тишина. Дасквинг понимал, что парню будет непросто согласиться на его предложение, потому что он видел в нем своего заклятого врага. Однако последние поступки мальчишки давали надежду на то, что он сумеет оценить очевидную выгоду от подобного сотрудничества.
Наконец парень заговорил:
– Я согласен, – неожиданно произнес он. – Заключим временное перемирие. Вернемся в Аштенваль, а затем каждый волен делать то, что считает нужным.
Дасквинг кивнул и произнес:
– Что ж, почти договорились. Однако я не хочу, чтобы ты обманывался. Мое предложение никак не влияет на то, что я говорил ранее, – решил уточнить мужчина. – Я приведу тебя в Аштенваль, где передам в Имперский суд. Тебя ожидает справедливая кара за содеянное. Я надеюсь, ты не думал, что я просто отпущу тебя после всего, что ты натворил?
– Безусловно, нет, – ответил Ян. – Я тоже добавлю: надеюсь, ты не думаешь, что я просто так сдамся и не попытаюсь сбежать, когда мы уже будем на территории Аштенваля?
С минуту дасквинг и Отмеченный Драконом сверлили друг друга взглядами. Затем Толга усмехнулся. Этот парень был явно не из робкого десятка.
– Конечно нет, – кивнул мужчина. – Что ж, на там и порешили. Ах да… Есть еще один момент. Раз уж нам предстоит несколько недель провести вместе в пути, то обращаться ко мне в любом случае удобнее по имени, нежели называя убийцей или мразью. Поэтому… Что ж, будем знакомы, меня зовут Толга.
Сказав это, дасквинг протянул магу руку.
– Ян, – ответил парень и пожал протянутую руку, таким образом скрепляя их странный договор.
Глава 6. Ложь во благо?
В комнате было очень просторно и светло. В интерьере использовались в основном белый и кремовый цвета. Под потолком висели волшебные светильники, который источали мягкий свет. Все в этой палате было сделано так, чтобы пациентам и их посетителям было комфортно. Архитекторы и дизайнеры Имперского госпиталя, видно, считали, что это облегчает их страдания.
Не облегчало.
Лаур уже десятый день сидел у постели своей возлюбленной. Амели боролась за каждый вздох, за каждую секунду жизни.
– Молодчинка! Умничка моя, – приговаривал Лаур всякий раз, когда ему удавалось покормить ее жидким бульоном или напоить. – Все у нас будет хорошо, любимая. Вот поправишься, и сразу поедем отдыхать на моря Калиоста!
Он говорил это, подбадривал ее. Но знал. Целители уже сообщили страшную новость.
– Извини, раны слишком серьезные, задето большинство внутренних органов, – сказал ему Вацель, пожилой лекарь с огромным опытом и давний друг Лаура. – Единственное, что мы можем сделать – это попытаться облегчить боль и дать ей еще немного времени. Прости, дружище.
Вацель говорил мягко, но для Лаура эти слова были приговором.
– Вы не верите в то,