– Ладно, дядь Петь, покеда! – махнул он и сделал вид, будто что-то ищет в багажнике.
– Вот молодежь, вечно занятые… – покачав головой, пошел своей дорогой старик.
Дождавшись, пока сосед завернет за угол, он сжал зубы и со всей силы потянул чемодан на себя. Покачиваясь из стороны в сторону, с трудом наклонился, чтобы поставить его на колесики. Кольнуло в районе копчика. Теперь главное – разогнуться. Вот будет номер, если придется вызывать скорую. Заодно можно позвать и наряд ОМОНа, все равно заломают. Надо было обхаживать ее два месяца, покупать дорогущий чемодан, снимать заднее сиденье с машины и подготавливать еще тысячу мелочей, чтобы теперь свалиться с приступом радикулита. Нет, кажется, отпустило. Повезло на этот раз.
Выпрямившись, он закатил чемодан в прихожую, которую мать почему-то называла предбанником. Сейчас это помещение больше напоминало хлев: ржавая печка-буржуйка, сломанные стулья, старый умывальник – все было рассовано по заросшим паутиной углам. Неважно, главное, что этот бедлам не мешал пройти в ее спальню. Нет, теперь это его комната для игр, и он поиграет, прямо сейчас.
Мужчина распахнул дверь. Повеяло сыростью, плесенью и застарелой мочой. Он в нетерпении перетащил чемодан через порог. Щелкнул выключателем, под потолком загорелась лампочка Ильича. Только тщательно заперев дверь и проверив, все ли матрасы прочно держатся на стенах, мужчина раскрыл молнию. Девушка неподвижно лежала на дне чемодана, бледная, словно кукла. Неужели слишком сильно ударил ее по голове на парковке? Нет, она же стонала, когда он уронил чемодан. Или ему показалось? А может, она разбилась, и это был ее последний вздох?
– Вот сука! Не смей подыхать!
Он схватил ее за грудки и встряхнул с такой силой, что глаза девушки распахнулись.
– То-то же.
Мужчина ухмыльнулся и швырнул девушку на стоящую в центре комнаты кровать.
– Другое дело. – Присел рядом, а затем спросил, заметив ее озирающийся взгляд: – Что, нравится интерьер? Сам сделал. Звукоизоляция не хуже, чем в профессиональной студии. Матрасы полгода по свалкам собирал, а потом еще месяца два прибивал их намертво к стенам, чтобы такие, как ты, оторвать не смогли.
– Такие, как я? – подала голос она. – Значит, ты и до меня сюда девушек привозил?
– Привозил, – ухмыльнулся он, погладив ее по щеке, – а как же!
– А какие это, такие как я? Молодые? Блондинки?
– Лживые, – убрал руку с ее лица он.
– Разве я тебе врала?
– А разве нет?
Она покачала головой.
– Опять врешь. Но ничего, я тебя отучу.
– Ты для этого меня сюда привез? Чтобы перевоспитать?
– Ишь ты, какая сообразительная! Может, быстрее научишься, чем остальные.
– А они все научились?
– До одной.
– И где они сейчас? – с надеждой в голосе просила она.
– Сдохли, суки тупорылые!
Она